Внезапно Аби обратил внимание на аппетитные формы своей спутницы. Плотная ткань туго обтянула ее круглый зад, и мужчина с трудом удерживался от непристойного желания крепко хлопнуть ладонью по этим зазывно двигающимся ягодицам.
— Блудница, — возмущенно подумалось ему, — этот внешний вид пристал потаскушке в приморском кабаке, нежели строгой жрице богини Гекаты. Полное отсутствие морали! И они еще что-то смеют говорить о наших чувствах!
Очевидно, последние слова он не сдержался и произнес вслух, ибо Хорала тут же визгливо закричала:
— Чего? Это ты смеешь рассуждать о морали? Какие это у тебя и тебе подобных могут быть чувства?
— Не смей так говорить, — искренне возмутился Аби, — мы умеем любить, радоваться, смеяться, страдать. Твои боги и ты вместе с ними изгнали Афродиту и лишь потому, что она осмелилась любить!
— Лично я здесь не причем, — неожиданно принялась оправдываться Хорала, — это все олимпийцы! Но ты не смеешь их судить! Разве не они дали людям жизнь? Если бы не боги, вам никогда не изведать вершин блаженства!
— Скажи, пожалуйста, — орал ахеец, — какие добрые! Мы и без богов умели любить!
— Вы умели только ненавидеть и убивать друг друга!
— А они — и не найдя ничего лучшего, Аби ляпнул, — превращают неугодных смертным в каменные статуи!
— Ха, — фыркнула девушка, — пустые бредни глупых баб, тупо рожающих детей и испытывающих боль лишь во время родов!
— Наши женщины страдают хотя бы так, тем, кто живет на Олимпе, не ведомо это чувство совсем! — парировал Аби и тут же почувствовал, как его охватила непередаваемая злоба. Еще немного и он понял, что не сдержится и голыми руками задушит негодницу. И плевать ему потом на все, что будет дальше! Даже на судьбу его дочери Лидии!
— Ха, — вдруг засмеялась жрица, — а ведь ты меня почти что убедил, и я поверила, что ты раскаялся!
Девушка приблизила к нему свое оскаленное лицо.
— Что хороша? Или не нравлюсь? А вот твоим солдатам понравилось насиловать мою матушку!
Аби отшатнулся — так вот откуда поначалу показалось знакомым ее лицо! Действительно, много лет назад он отправлялся с богатыми дарами в Афины в храм Зевса. На пути его застигла непогода. Среди путешественников, вынужденных коротать время в засыпанной снегом гостинице, была прелестная девушка-гуль, которую сопровождал степенный старик с окладистой бородой и тронутыми сединой волосами. Эта борода почему-то запомнилась Аби больше всего, наверное, потому, что потом, кто-то из его воинов под гогот остальных, не смотря на отчаянное сопротивление, сбрил ее.
