Вот уже два месяца прошли со дня приезда Дирка и месяц с тех пор, как Орвид перестал отвечать на мои письма. А чего, собственно, я ожидала? Что он и дальше будет закрывать глаза на все слухи обо мне, которыми его наверняка снабжает Арантес? В первые несколько дней после праздника я порывалась написать Орвиду, и все ему объяснить про фиктивную помолвку, но каждый раз останавливалась. Почему? Не знаю, меня все так же к нему тянуло, но разумом я понимала, что его семья никогда не примет меня, как равную, а мой отец постарается оставить меня вдовой еще до замужества, если узнает о моем увлечении темным эльфом. Кстати, об отце, он заявился даже раньше, чем я думала, ровно на следующие выходные после праздника, весь такой сияющий и безупречный, с одним единственным вопросом:
– Морита, откуда у тебя столько денег? – спросил он, едва я подошла к нему в сквере.
– Для начала, здравствуй, – улыбнулась, глядя, как перекосило его лицо на мои слова. Еще бы ему сделали замечание.
– День добрый, – выдавил он, видя, что я не собираюсь отвечать, пока он не поздоровается. – Так откуда у тебя такая сумма?
– Вообще-то, сейчас раннее утро, не думала, что ты жаворонок. Хотя это должно быть наследственное, я сама не люблю долго валяться в постели, – да, я над ним издевалась, как никогда понимая, что он будет скрипеть зубами, но слушать меня, из желания удовлетворить свое любопытство. – Давай присядем, нам столько надо обсудить. Да и мой рассказ будет не коротким, ведь все началось на пути в академию.
Подогрев, таким образом, интерес отца, я увлекла его на лавочку. Рассказывать ему правду, я не собиралась, пусть узнает через своих людей, про деньги же как-то узнал. Меня же интересовала наша родовая способность притягивать противоположный пол.
Перемежая в своем рассказе правду и вымысел, я остановила свое повествование на том месте, где мы якобы с Дирком отправились в катакомбы Каракса, а проводником у нас был, конечно же, Габриэль.
– Морита, короче можно? – вздохнул отец, уставший слушать мою историю. Я же старалась преподнести ее поэмоциональнее.
– Можно, но сначала ты ответишь на мой вопрос. Почему ты не предупредил меня о семейном проклятии? Я замучилась отбиваться от навязчивых поклонников, – при слове «проклятие» отец нахмурился, а дослушав до конца, рассмеялся.
– А, ты об этом. Не ожидал, что у тебя этот дар проявится так рано. Хотя девушки быстрее взрослеют, – с мечтательной улыбкой проговорил папаня, так хотелось стукнуть его чем-нибудь по голове за все хорошее, но я терпела. Надо же узнать, кто подгадил мне с такой наследственностью, а самое главное, как этот подарочек нейтрализовать. – Помню, у меня это стало проявляться после восемнадцати лет, я уже учился здесь на втором курсе, был лучшим студентом, гордостью академии и законченным неудачником во всем, что касалось девушек. Но однажды все изменилось, а уже через год они буквально дрались за мое внимание.
