– Ты же вернешься?! Хельга, возвращайся, мне без тебя плохо, – прошептал он на ухо, касаясь его губами. Мурашки пробежали по телу, стало тепло и приятно, виной тому слова или губы Рона, не знаю, да и неважно. – Обещаю, я буду больше помогать.
– Ты свои обещания не очень-то выполняешь, – буркнула я, но скорее для себя, чтобы хоть как-то собраться и не растаять от его слов, он же так и не извинился.
– Ты не представляешь, как я жалею, что задержался тогда. Каждый раз, когда ложусь в кровать и чувствую твой запах, понимаю, что мог быть с тобой в ту ночь. Для меня это хуже пытки, – его губы касались моей щеки, дыхание опаляло, стало тяжело дышать. – Вернись, Хельга.
Я тоже не железная, пусть он не сказал «прости», но стоит ли цепляться за слова, когда я и так слышу раскаяние. Хотелось как-то выразить обуревающие меня чувства, без слов, чтобы он понял все сам. Потерлась щекой о его щеку, как-то случайно коснулась его губ своими губами, напрочь забывав о том, что Рон ни разу не целовался. А сама я кажется, уже и не помню, как это делается. Поэтому наш первый поцелуй получился робкий, неуверенный. Я целовала мягкие губы Рона, а он затаил дыхание и боялся пошевелиться, только громкий стук сердца выдавал его волнение.
– Тебе не понравилось? – спросила я, отстранившись от его губ. Щеки горели огнем от смущения, мне впервые довелось самой целовать мужчину, а он не ответил на мой поцелуй.
– С тобой мне нравится все, – хрипло выдохнул он, и в доказательство, притянул меня за бедра к себе, чтобы я могла животом прочувствовать насколько сильно ему все понравилось.
– Когда приятно, на поцелуй отвечают, – робко заметила я, как бы мне не было неловко говорить на такие темы, но целоваться с Роном хотелось сильнее.
– Покажи еще раз, как правильно, – облизал он пересохшие губы.
Я повторила, а потом еще и еще. Рон оказался способным учеником, скоро уже он меня целовал жадно, страстно, заставляя терять остатки разума. Эмоции захватили нас, голова кружилась, воздуха не хватало, я через силу оторвалась от его губ, подставляя под поцелуи шею, запрокинув голову. Рон почему-то вздрогнул всем телом, издал хриплый рык и приник к моему горлу не губами, а зубами. Дрожь пробежала теперь по моему телу, еще больше обостряя желание, я застонала, чувствуя легкие укусы попеременно с поцелуями. Рон рыкнул еще раз, дернул подол платья вверх, запуская под него обе свои ладони, которые сомкнулись на моих бедрах. Мужчина легко приподнял меня, я обвила руками его шею, ноги мои он сам закинул себе на талию. Я опять приникла к нему поцелуем, чувствуя, как он в нетерпении пытается задрать мне нижнюю рубашку, чтобы проникнуть внутрь, туда, где все горело от желания. Он торопился, боясь, что передумаю, я же хотела его не меньше, поэтому сама нетерпеливо укусила его за шею. Рон издал стон и прижал меня спиной к дереву. Я громко вскрикнула и зашипела, но уже нет от удовольствия, а боли, какой-то сучок казалось, пропорол мне бок.
