Дом Рона был такой же, как у всех, но зайдя внутрь я поняла, что напрасно ревновала Рона к Вирте. Одного взгляда хватило, чтобы понять, женщиной здесь и не пахло. Если он и водил в дом, то все это были мелкие интрижки и не более. Потому что женщина, серьезно относящаяся к мужчине, не потерпела бы такого бардака. Да работы тут много, но может это и к лучшему, хоть отвлекусь от этого мохнатого тела. Почему мохнатого? Так Рон, едва зайдя в дом, скинул сапоги и рубашку, оставшись в одних штанах. Причем где снял, там и кинул, в душе закипело возмущение, хочет, чтобы я порядок навела, а сам только добавляет мусора.
В доме была горница, она же кухня и две спальни, в одну из которых и пошел Рон. Я же решила туда не соваться в присутствии хозяина, вдруг ему это не понравится, да и вообще неприлично как-то. Но не все идет так, как задумываешь.
– Хельга, – позвал меня мужчина. Я вошла и остановилась в дверях, он уже лег в кровать и теперь, приподнявшись на локте, смотрел на меня. – Посиди со мной?!
– Рон, ты уже большой мальчик, стыдно боятся спать одному, – съехидничала я.
– Я уже такой большой, что надоело спать одному, – усмехнулся он в ответ. – Иди, присядь, я тебе не показал дом, так хоть расскажу, где и что лежит. А то сил уже нет.
Рон зевнул, с трудом удерживая глаза открытыми, бедный совсем умаялся, а я его еще довожу. Подошла и села, он лег на подушку, взял мою ладонь прижал к своей щеке и стал рассказывать про ледник, про погреб, кладовки и дрова, это я уже знала от девочек, но перебивать не стала, пусть выговориться. Он все чаще зевал, моргал, что я не выдержала, наклонилась и поцеловала его в щеку.
– Спи уже, потом расскажешь.
– А еще, – сквозь сон спросил он.
– Что еще?
– Вот это, можно еще, мне понравилось, – он приоткрыл осоловевшие от наваливающегося на него сна глаза. Когда он не хмурится и не строит из себя альфа самца и вожака, он такой милый. И на волка совсем непохож, скорее на большого медвежонка, которого хочется потискать. Я еще раз чмокнула его в щеку, а потом в уголок рта. Хотелось поцеловать его в губы, они у него пухлые, так и напрашиваются, но пришлось себя одернуть, он же две ночи не спал, а я к нему пристаю, получается.
Жаль Рон этого не смог оценить, потому что уже сладко спал, подложив мою ладонь себе под щеку. На мгновение мелькнула мысль устроиться рядом с ним и досмотреть сон, но я отмела ее, а то Рон проснется раньше времени, обрадуется и воплотит все свои желания. Впрочем, кого я обманываю, наши с ним желания как назло совпадают, от этого и трудно, а простить его вот так сразу не могу.
