. Аргументация в пользу необходимости крещения младенцев в постановлениях Соборов и святоотеческих творениях основывается на этом тезисе
[512].
Каким образом в раю первые люди могли осуществлять заповедь Божию: «Плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю»[513], об этом умалчивают святые отцы как о неведомой тайне, но учат, что этот способ существенно отличался от нынешнего, не был сопряжен с похотью, не был «скотским и бессловесным»[514]. Святитель Григорий Нисский, пытавшийся проникнуть в эту тайну, учил, что райский способ рождения людей был подобен таинственному способу размножения ангелов: «Если бы из-за греха не произошло с нами никакого извращения и отпадения равночестия с ангелами, то таким же образом и мы для размножения не нуждались в браке. Но каков способ размножения в природе ангелов — неизреченно и неуразумеваемо это человеческими догадками, кроме лишь того, что он непременно существует. Такой же способ мог бы действовать и у людей, умаленных „малым чим от ангел“[515], приумножая естество до меры, определенной советом Создавшего»[516]. Он указывал, что «скотский и бессловесный способ взаимного преемства»[517] стал таинственным источником греховных страстей в человеке: «Я думаю, что из этого начала и всякая страсть, как будто из источника вытекая, наполняет человеческую жизнь. Доказательство же этих слов — сродство страстей, которые равно обнаруживаются в нас и в бессловесных»[518].
Преподобный Максим Исповедник в своих творениях четко различал два способа рождения людей, и это различие он выражал через употребление отличающихся терминов: γένεσις и γέννησις. Богоугодный способ рождения, не сопряженный с греховной страстностью, обозначался как γένεσις и относился к происхождению первозданных Адама и Евы, а также Господа нашего Иисуса Христа. Второй термин — γέννησις — употреблялся для обозначения зачатия и рождения, сопряженного со страстностью и грехом всех остальных людей. «В силу этой страстности, — писал преподобный Максим, — никто не безгрешен, ибо [всякий] по природе подлежит закону рождения, введенного по причине греха после [первоначального] происхождения»[519]. Таким образом, после грехопадения все люди рождаются с унаследованным первородным грехом в греховном состоянии. Ибо, как пишет преподобный Максим, «через преступление Адама вошел в естество человеческое грех (ἁμαρτία), а через грех (ἁμαρτία) — страстность по рождению. А так как вместе с этой страстностью рождения процветало через грех (ἁμαρτία) и первое преступление, то для естества человеческого, неразрывно связанного по своей воле лукавыми узами, не было надежды на спасение»
