— А если бы шутил, то тебе было бы легче? — спросил Виктор с неожиданной злостью. — Знаешь, только сегодня я полностью поверил в его возможности! Но если так… Он говорил тебе, что ты — его подарок для меня?
— Подарок?! — Августа была шокирована. — Что это значит?
— Не знаю. Он мне сказал, что ты — для меня. Я уточнил: "Мы с ней психологически совместимы?" А он ответил, что ты — его подарок для меня? Вот так…
— Не верится…
— По-твоему, я вру тебе?!
— Нет, зачем бы… Но тогда становится жутко…
— Да я же…
— Я не о тебе. Я о Дине. Такой милый, такой добрый, всё понимает и — такое!
— Не переживай! Может быть, он не имел в виду ничего плохого. А вдруг у нас неправильное впечатление.
Августа покачала головой:
— Что ещё можно подумать. Вот если бы тебя предложили кому-то в подарок? Как бы тебе впечатлялось?
— А если там, у них, другие… ну, нравы, что ли? И это означает что-то другое.
— Ох, я надеюсь!
— Я такой неприятный тип? — Виктор спросил с почти неприкрытой обидой, так что она невольно рассмеялась, а потом усмехнулся и он.
— Нет, Вить, ты же понимаешь, что я… — замолчала, потому что в дверь негромко, но настойчиво постучали.
— Наверное, отец, — сообразил Виктор. — Он собирался на работу и услышал наши голоса. Входи, папа!
— Я не настаиваю… — послышался из-за двери низкий мужской голос.
— Не выдумывай, это совсем не то, что ты думаешь! Ну, входи же! Знакомься: это Августа. Мы учимся в одном институте.
— Очень приятно, — Августа немного растерянно следила, как в комнату вошёл худощавый мужчина в возрасте, очень похожий лицом на сына, но, в отличие от Виктора, более смущённый ситуацией. — Я не слышал, как вы пришли.
— А она прилетела. Вот на этом одеяле.
— Гм? Ладно.
— Всегда говорите правду — и вам никто не поверит, — развёл руками сын, когда за отцом закрылась дверь.
— А ты бы поверил? — она была приятно удивлена реакцией этого пожилого человека на её непонятное появление.
— Да, ты права. Ну, хорошо, пошли завтракать. Хотя мы и ужинали у костра, но, по-моему, это было уже давно.
На кухне, как часто бывает в доме, где живут одни мужчины, царил полный кавардак. Августа заметила, что Виктор подозрительно покосился на неё, но притворилась, что не видит ничего странного в разбросанных упаковках от полуфабрикатов, немытых тарелках на столе и сковороде, полной застывшего жира.
— Кто первый из нас попадает на кухню, тот и готовит завтрак, — объяснил он. — Но я больше люблю мыть тарелки, — рассмеялся, — вернее, класть их в посудомойку и вынимать оттуда.
