— Успокойся, — теперь отец смотрел уже смущённо и озабоченно. — Что-то случилось? Неприятное?
— Как обычно! Всё, как обычно! Обычные серые неприятности… — Виктор вдруг схватился за живот и скорчился. Холодный пот залил ему лицо.
Отец поддержал его за плечи и усадит на стул:
— Что? Болит? Может быть, это аппендицит?
— Не трогай меня, отстань, это от нервов!
— Откуда ты знаешь?
— Я был у врача. И когда-то пытался тебе от этом рассказать. А ты выбросил мои таблетки! Хоть бы вырвать, о-о-о…
Боль немного отпустила, теперь его тряс озноб, сердце стучало по-сумасшедшему, а перед глазами вертелись тёмные пятна. Кое-как добрёл до мойки, открутил кран, подставил голову под струю холодной воды. Боль отпустила. Потряс головой. Облегчение… Вытер кухонным полотенцем лицо, взглянул на отца. Тот стоял белее мела.
— Что… — попытался опять заговорить с сыном.
— Всё прошло. Ложись спать, — Виктор открыл шкафчик, достал снотворное и протянул отцу одну таблетку. — Вот. Выспись, а завтра посмотрим. Надеюсь, что ты не простудился.
Не оглядываясь на отца, побрёл к себе наверх и сел на постель. Только сейчас почувствовал, что расстроен до предела, что хочется не просто плакать, а выть. Что-то капало на колени. Не то слёзы, не то вода с мокрых волос… Упал ничком на кровать и заснул.
Проснулся очень рано, когда отец стал шумно возиться на кухне, поспешно
сооружая себе завтрак. Это хорошо, что так шумит, значит, проголодался, значит, проклятая обычная вялость его немного прошла. Неужели, единственное, чем он может помочь отцу — это таблетки, которые тот терпеть не может. Был бы кто-нибудь, кто мог действительно помочь!..
Вдруг дверь в комнату резко отворилась нараспашку и…
— Я позавтракаю позже, — Виктор включил лампу и подскочил с кровати изумлённый и разозлённый:
— Дин? Что это ты? Опять???
Шевелюра Дина никогда не была хорошо причёсана, но сегодня он превзошёл самого себя. И дело было не только в шевелюре. Помятая рыжая рубашка, застёгнутая на одну пуговицу, джинсы в заплатах, вдобавок не застёгнутые, и носок на одной ноге — вот и всё, что составляло его наряд в эту морозную ночь. Дин перехватил взгляд Виктора и нервно спросил:
— Что случилось?
Потом сделал два неуверенных шага по комнате, ошеломлённо, как бы полусонно оглядывая её.
— Это ты меня спрашиваешь? — Виктор очнулся, закрыл дверь и, схватив Дина за плечо, встряхнул. — Ты?!
— Но я… — Дин прищурился на лампу.
— Ты почему пришёл? Что-то случилось?
