− Я должна была говорить с вами ...в последний раз откровеннее, я знаю. Но мне хотелось бы продолжить контакт...
шокированный Бонго сидел на стуле и не двигался.
− Я пришла, чтобы встретить кого-то сегодня вечером, − сказала она, убыстряя шаг. − Я должна была сказать, что ... должна была сказать вам ... больше о маленькой девочке, вы знаете, обо мне... Я лгала, или это походило на ложь, потому что это никогда не выходило...
Онашла более быстрым шагом и подходила все ближе к нему. Георгий был все еще заморожен на стуле около бутылки вина.
− Но это - ничто для меня, − сказала она. −Ложь. Это все одинаково мне, все это ... все равно.
Она была уже только в шаге от вершины террассы, возможно на расстоянии в пять метров, достаточно близко для Бонго, чтобы разглядеть его лицо.
Она приблизилась к нему на маленькое расстояние, и он видел ее лицо более ясно в слабоосвещенном пространстве. Она остановилась перед ним, и ее щеки дрожали, когда она приложила усилие при улыбке, и он попытался прочитать ее глаза, расшифровать то, что она должна думать, когда она смотрела на него, и он смотрел на нее через фиолетовый туман вина и вечерние тени.
- Ты похож на моего отца, - сказала она. - знаешь, сколько мне было лет, когда он подошел ночью к моей кровати? Двенадцать.
Стоя перед ним, она начала расстегивать молнию хлопчатобумажного свитера от горловины и когда она достигла последней кнопки, ее глаза уставились на Георгия, которому понравился ее подход к встрече. Маленькое движение ее белых плеч позволило свитеру упасть на ее ноги, и она стояла перед ним, с удивительно прекрасным телом.
Она подошла к нему, поместила свои руки на его плечи, и уселась ему на колени, глядя ему в лицо, раскачиваясь в кресле вместе с ним.
- А самое главное, - сказала она, беря его руку в ее, медленно располагаясь на нем, и наклонившись, пока он не чувствовал ее тяжелую грудь против своей груди, пока он не почувствовал, что ее губы поцеловали его ухо, пока он не почувствовал теплоты ее дыхания, теплее, чем вечерний летний воздух.
− Самое главное... было ночью, мой папа лег ко мне в постель и ..., и я наслаждалась им.
Ночь субботы в адлерской больнице номер 4, неожиданно была похожа на район боевых действий. Дарья Хохлова, дежурная хирургическая медсестра в одной из операционных больницы, тянула ночную смену в больнице пять ночей в неделю больше пяти лет, и в течение того времени она видела много человеческих повреждений. Но непосредственное удовлетворение, которое она получила от помощи травмированным, ошеломленным и изумленным, найдя себя внезапно в кровавой среде опасных для жизни ситуаций, было более чем достаточной компенсацией за потраченный адреналин и постоянные видения человеческой резни, которая слишком часто приближалась к абсурдному.
