− Борис Розенбаум - подозреваемый. Не единственный подозреваемый; один из них. В каждом из этих убийств имеются определенные странности. − Она сделала паузу, чтобы дать Ксении время подумать.
− Я понимаю, что Марина Смирнова говорила тебе относительно своих встреч с Борисом Розенбаумом?
Ксения кивнула.
− Что меня интересует: как Розенбауму нравилось заканчивать свои сценарии. Была ли какая-либо вещь, которую ему особенно нравилось делать, некоторая техника или физический акт? Было ли что-нибудь, что было особенно важно для него? Был ли любимый объект, вовлеченный в эти эпизоды с Мариной, любимой его 'игрой'?
Ксения отвернулась от нее и заговорила запинающимся голосом. Самоконтроль были сметен напрочь, его заменили сомнение и печаль.
− Это не всегда было одно и то же, сказала она наконец. − Не как обычный установленный садо-мазо порядок, где с помощью тщательно продуманного сценария оба партнера добиваются цели. − Она смотрела на Светлану. − Это были очень прямые, сложные вещи. Розенбауму нравилось страдать; Марине хотелось ощущать боль. Он не делал ничего особого или специального, чтобы угодить ей. Он делал то, что любил. Марина просто позволяла ему иметь свой путь. В целом, это было абсолютное слепое доверие к нему, что он ее не убьет или искалечит. Это была русская рулетка - свободный ход садо-мазо процесса без предсказуемого конца, способ, которым им обоим нравился. В общем, я не знаю, были ли у него любимые фетиши.
− Я думала, что Розенбаум встретил тебя сначала.
− Нет, я в клубе всего год.
- Что это за женщина была позавчера в баре?
- Людмила Ширяева, а что?
- Судя по увиденному мною, она является твоей любовницей.
- Кто она такая?
- Домохозяйка, кажется. Я сейчас не помню. У нее муж какая-то шишка на таможне.
− Сколько ты с ней знакома?
− Мы познакомились, когда я приезжала сюда весной. На одной из подобных вечеринок, какая была позавчера.
- Почему ты выбрала Одесского?
- Потому что мне нужна была любовь, а не секс. Я думала, что он понимает эту разницу. А как завоевывали тебя?
- Меня поимели в самом начале.
- Расскажи, как это произошло.
- Мы познакомились в суде, он защищал обвиняемого. Очень хорошо защищал - тогда он смог убедить присяжных, что обвиняемый невиновен. А я его арестовала. Его отпустили, а меня наказали.
− А что было потом?
− Разошлись по объективным причинам. Его стала интерсовать политика. Он переехал в Москву, наши встречи становились все реже, пока наконец он не сменил адрес и номер телефона. У него теперь горизонты другие - правозащитная деятельность, работа в различных комитетах поддержки политических заключенных и прочее. А я ушла в свободное плавание.
