— Быстро вылезайте из кареты! Обе! — Изабель шустро выскочила сама, а Марию пришлось тащить за шкирку. Собрал все пистоли, удерживая в руках за стволы по два, как дубины.
— Дон Хулио погиб? — рядом со мной очутился Луис, показывая обнаженной шпагой на убитого.
— Он был заодно с бандитами.
— Как это?
— Давай об этом потом, сейчас для нас самое важное дело — спасти жизнь сеньоры.
— Все спешились, — крикнул Педро, — Мигель и Антонио, за сеньору отвечаете головой, взяли ее под руки и все за мной, на холм!
— Я сама. — Изабель подхватила руками низ платья и задрала к коленям. В который раз убедился в уме этой женщины и в ее холодной рассудительности.
Окинув взглядом окрестности, оценил его решение как правильное. Если забраться на холм, то подход здесь такой, что верхом к нам никто не доберется, нужно будет шагать ножками и лезть на корточках. Теперь наша позиция будет предпочтительней и, несмотря на численное преимущество противника, — бабка надвое гадала. Людей, конечно, мало, но у меня возникла еще одна мысль.
— Педро, дай мне своего чемпиона, мы обойдем холм с правого фланга и ударим им в спину.
— Это было бы отлично, сеньор, но вдвоем опасно. — Потом он повернулся к замершим бойцам, придержал рукой самого молодого, а остальным гаркнул: — Не стоять! Наверх, к кустам! Бегом-бегом!
— Педро, слушай меня. Мы попытаемся подпустить их к вашей позиции максимально близко и ударим. Не стреляйте, пока не услышите шесть выстрелов, — показал ему свои пистоли. — Не то и нас завалите. Мы падаем наземь, а вы делаете залп, а там уже как Бог рассудит.
— Все понятно. Антонио, идешь с сеньором. — Педро хлопнул по плечу своего бойца и вопросительно уставился в глаза Луиса.
— Разбежались, — легонько толкнул рукоятями пистолей побледневшего Луиса, поймал взглядом кивок оглянувшейся Изабель, бросил наземь шляпу, чтобы не мешала, и рванул через кустарник по сухой канаве, вращая головой, как локатором, и стараясь обогнуть холм по широкой дуге.
Антонио, или Антон Полищук, пять лет назад бежал из Речи Посполитой за убийство своего пана-шляхтича. Каким-то образом семнадцатилетний парень добрел до Испании и здесь был замечен предшественником Пабло. Так и оказался Антон в страже де Гарсиа. Огнебоя он почему-то не любил, но стал виртуозом в метании ножей. У него сверху кирасы были перекинуты две перевязи с ножнами, в каждой по шесть ножей. Так вот, освобождался он от них, находясь в движении и очень прицельно, секунд за десять.
