С самого начала Бородинской битвы находясь в центре русских позиций, Сеславин умело руководил огнем и перемещением орудий; он в числе первых бросился отбивать батарею Раевского, когда, после третьей атаки, французам удалось ее захватить, Он сражался в самом аду, в самом раскаленном, смертоносно опасном месте с беззаветной отвагой и мужеством; его имя достойно быть в ряду тысяч героев Бородина, о которых всегда с благодарностью будет помнить Родина.
После отступления русских войск в Тарутинский лагерь Сеславин назначается командиром маневренного разведывательного и истребительного отряда. Перед ним открылся еще больший простор для его военных способностей; храбрости и удали, доходящей до дерзости, для его поразительной, буквально безграничной энергии, горячего патриотизма и сказочной удачливости. Всеми этими качествами обладали с избытком и другие вожаки партизан, но Сеславин совершил подвиг, прославивший его имя по всей России, сделавший его любимым народным героем.
* * *
Издали послышался скрип повозок, всхрапывание лошадей, мерный маршевый шаг солдат. Сеславин верно рассчитал, что выйдет к тому отрезку пути, который версты четыре тянется до Фоминского и сворачивает на Боровск, но встретиться с маршевой колонной противника не ожидал. Он обернулся, стараясь предугадать любую случайность. Группа солдат могла отделиться от основного строя и прочесать лес вдоль дороги. Не исключено было столкновение с двумя-тремя отставшими от колонны ротозеями. К счастью, лес здесь старый, замшелый, деревья стоят тесно; падая, образуют завалы, а лоза с орешником заплели прогалы и тропки.
Сеславин выбрал кряжистого неохватного великана, взросшего у дороги, ухватился за сук, вскарабкался со сноровкой кавалериста по шершавому стволу, затаился, как рысь, в развилке ветвей.
Тысячи шагающих ног, странное сочетание скрипа, звяканья, стука и гула... Негромкие, но ясно различимые, чуждые голоса... Ему представилось, что внизу течет медленный непрерывный поток уродливых существ о горбами ранцев и стальной щетиной штыков... Еще немного - и султаны на их киверах заденут подошвы его сапог... Нет, это фантазия, - он невидим, он в безопасности, ежели счесть безопасным положение разведчика, повисшего в пяти саженях над неприятельскими штыками.
Между колоннами французов шли пьемонтцы, неаполитанцы, баварцы, гессенцы, вюртембержцы, голландцы, саксонцы, отдельно ехали польские уланы князя Понятовокого... Сеславин узнавал их по штандартам и покрою мундиров. Заметил он, что шинели у большинства изодраны, прожжены, заляпаны грязью, у некоторых поверх мундиров наброшены партикулярные плащи с пелеринами, мужицкие армяки, женские шали и салопы; кавалерийские и артиллерийские лошади выглядели истощенными, не отличаясь от костлявых кляч, тащивших маркитантские фуры...
