Когда назавтра в девять часов без семи минут Срулик поднялся по ступеням на балкон Гавриэлева дома, ему навстречу внезапно вылетело некое округлое черное тело, словно бросившийся в атаку кот. Он побледнел, отпрянул и зацепился за перила. К его ногам упал черный лондонский котелок Иегуды Проспер-бека, а следом устремился сеньор Моиз, поднял его, смахнул с него вынутой из-за пазухи щеточкой пыль и разгладил своими огромными пальцами образовавшиеся на нем вмятины. Срулик прибыл в разгар ссоры между матерью Гавриэля и его отцом. Госпожа Джентила Луриа, деликатная изящная женщина с мечтательными глазами, стояла в дверях дома и метала в престарелого мужа, сидевшего в кресле на балконе и готового к поездке в Яффу, детали его дорожного одеяния с добавлением ругательств на идише, приправленных помоями на ладино. Сеньор Моиз встал между ними, пытаясь успокоить женщину ласковыми словами и умиротворяющими жестами — и «с позволения сказать, да статочное ли это дело, и не пристало, ни супругу вашему, ни вашей милости не к лицу» — и всецело готовый принять на себя новые броски, если атака возобновится.
Срулик выскользнул оттуда прежде, чем его заметили, и направился в сторону библиотеки. Он решил закончить там все, что требовалось, и только потом, когда старик уедет в Яффу, а его жена успокоится, вернуться и забрать чемодан. На его столе в библиотеке по-прежнему лежала книга «Авраам», обернутая в газету, и когда он снял обертку и книга обнажилась, как открытая рана, какая-то женщина вбежала в помещение, крича:
— Скорее! Надо вызвать карету «скорой помощи»!
Он не знал, кто это, хотя лицо ее было ему откуда-то давно знакомо. Она посмотрела на него и сказала:
— Я — Мина Визель, соседка твоих теток. Элька упала на пол, ее разбил паралич. Она лежит и не может ни двигаться, ни говорить. Я хотела вызвать карету, но Этель мне не дает. Она не разрешает привести доктора. Она наклоняется к Эльке, разговаривает с ней и пытается открыть ей рот. Этель все время пытается силой открыть Эльке рот. Она выгнала нас из дома, меня и Билху Сегаль, и всех соседей, и заперла дверь. Ты должен скорее прийти. Она только тебе откроет дверь и только тебе позволит привести врача. Иди скорее! Жизнь Эльки в опасности. Каждая секунда дорога.
Срулик выронил книгу и побежал к тетушке Эльке, оставив дверь открытой.
Конец пробуждения на улице Пророков
Уже долгие годы лишен я радости пробуждений того лета на улице Пророков, в доме Гавриэлева отца, старого турецкого бека, напротив окна его матери с мечтательными глазами. Та радость пробуждений существует ныне лишь в щемящих воспоминаниях и в наивной надежде на ее возвращение в один прекрасный день.
