— Хорошо! — воскликнул Дмитрий Емельянович, сделав восхождение на вершину блаженства.
Отвратительная трель, долетевшая из кармана шорт, свергла его с этой вершины. Он вытащил телефон и, немного поразмыслив, решил откликнуться:
— Слушаю.
— Ну ты, «Электролюкс» драный, — раздался мерзкий голос Людвига. — Ты не думай, что мы тебя не отыщем. Выкрутасов Дмитрий Емелевич, пятьдесят восьмого рождения, город Смоленск. Пожалеешь, что паспорт Маришке показал. Короче, мы тебя ставим на счетчик. Сейчас ты должен нам тыщу баксов. Завтра будешь должен две, послезавтра — три. И так каждый день будет прибавляться по штуке. Понял? Так что советую принести прямо сейчас, Мариша говорит, у тебя есть.
— Есть, да не про вашу честь, — смело отвечал Дмитрий Емельянович. Он обиделся, что его назвали Емелевичем.
— Ну и дурак, — злобно усмехнулся Людвиг. — Боишься к нам на квартиру являться, я могу приехать к тебе, куда прикажешь. Ты где сейчас?
Выкрутасов малость поразмыслил и хитро ответил:
— В троллейбусе еду.
— Где именно?
— По кольцу. Подъезжаю к Маяковке.
— Хорошо. Выходи и там стой около памятника. Я сейчас подъеду. Договорились?
— Пес с вами.
Положив телефон на стол, Дмитрий Емельянович злорадно рассмеялся, представив себе, как Людвиг приедет к памятнику Маяковскому и будет там искать его, раздражаясь. И хорошо, что Марина неправильно запомнила город, где он родился, Смоленск вместо Светлоярска. Возможно, это ему будет на руку.
Он встал и, разминаясь, прошелся по комнатам. Наконец сосчитал их — пять. Это в тот раз с перепугу ему померещилось чуть ли не двадцать. Он остановился перед злополучным черным кругом, в который плотоядно впились красные зубья треугольника. Он почувствовал нечто очень недоброе, исходящее от этой картины, и поспешил перейти в другую комнату. На кухне снова затрезвонил телефон Людвига.
— Выкрутасов! Ты уже на месте?
— Стою под памятником Владимиру Владимировичу.
— Ответь, ты, когда уходил от нашей пациентки, дверь захлопнул?
— Разумеется.
— Точно?
— Как пить дать.
— Хорошо. Я еду к тебе. Никуда не уходи. Жди меня.
Дмитрий Емельянович допил бутылку вина, и его стало клонить в сон. Он вспомнил про тайну Льва Яшина, но решил все же сначала малость поспать, а уж потом сесть за изложение. В спальне у Тамары Ромодановской стояла широченная кровать, готовая вобрать в свое лоно уставшего человека, стоило только снять покрывало. Раздеваясь, Дмитрий Емельянович вообразил, какое лицо будет у хозяйки дома, если она вдруг нагрянет раньше времени и застанет в своей постели незнакомого мужчину. Забравшись под одеяло, Выкрутасов сладко потянулся и широко зевнул. Телефон Людвига он положил рядом. Кот устроился у него в ногах, тракторно рокоча. Тотчас Дмитрий Емельянович очутился с фотоаппаратом у самой кромки футбольного поля. Наши подавали угловой в игре с бразильцами… Но тут снова прозвучала отвратительная трель. Проснувшись, Выкрутасов схватил телефон.
