Он удалился, а я чуть зубами не заскрежетала. В окно увидела, как он садится в дорогую машину и уезжает. Еще имел наглость махнуть мне рукой напоследок. Только его машина удалилась, как я схватила в руки визитку.
"Красовицкий Даниил Сергеевич", - значилось на ней имя, ниже был номер мобильного телефона.
-И откуда ты такой взялся? - пробормотала я задумчиво. Сунув визитку в карман ветровки, я быстро расплатилась и покинула заведение. До встречи с Сережей оставалось не так много времени, но теперь ехать к нему мне хотелось меньше всего. Последнее время наши отношения стали навевать на меня скуку. Стоит ли впутывать его в эту историю? Немного подумав, я набрала его номер, он ответил почти сразу:
-Привет, я выхожу с работы, скоро буду.
-Боюсь, сегодня не получится, - вздохнула я.
-Что случилось?
-Появилось неотложное дело. Машке нужна помощь.
-Как обычно, - недовольно буркнул он, но я услышала.
-Она моя лучшая подруга, - строго сказала я, мысленно добавив:
"И единственная".
-Ладно, надеюсь, оно того стоит. Завтра увидимся?
-Я постараюсь
-Тогда до завтра, - он печально вздохнул, я его приободрила, правда, без особой уверенности в голосе.
Повесив трубку, я действительно повернула машину в сторону Машкиного жилища. Подруга жила в центре города, в сталинском доме, старинном, красивом, с колоннами, лепниной и шикарным балконом, выходящим на набережную. Большинство домов такого типа забиты коммуналками, но Машке повезло: она была обладательницей трехкомнатной квартиры в сто квадратных метров, доставшейся ей от бабули. Некогда и тут была коммуналка из шести комнат, две из них принадлежали бабушке (тогда она еще была молода) и ее родителям, три - еще одной семье, в последней, маленькой комнате в конце коридора возле туалета, жила одинокая старушка. Бабуля Маши, повзрослев, сошлась с сыном соседей, таким образом со временем заполучив пять комнат. О старушке она проявила трепетную заботу, действительно искренне к ней относясь до самой ее смерти. Та, будучи признательна без меры, отписала на Машунину бабушку свою комнату. Так, со временем шестикомнатная коммуналка стала принадлежать одной семье - Грачевых. Уже Машкины родители, потратив внушительную сумму, превратили коммуналку в просторную трешку. Как только Маша повзрослела и стала девушкой самостоятельной, родители ее перебрались за город. Мать занялась хозяйством, отец поддерживал городской бизнес из дома (благо, тот был на плаву). Машка в двадцать один год оказалась одна в шикарной квартире в центре города, счастью ее не было предела. Работала она в фирме своего отца, получала хорошо, но о деньгах особенно не заботилась: вначале ее спонсировали родители, потом многочисленные поклонники. Надо сказать, подруга была полновата, но высокий рост и статность позволяли развернуть данный аспект ей же на пользу. Черты лица у Машки были правильные: маленький нос, пухлые губки, большие голубые глаза. Подруга имела привычку постоянно улыбаться, и над губой у нее была родинка, как у Мерлин Монро, что придавало отдельный шарм. Светлые волосы и девичья стать создавали образ эдакой русской красавицы. Ухаживать за собой Машка могла и любила, так что от мужиков отбоя не было. В этом плане подруга была хаотична, но структурирована: бросалась в романы сразу и с головой, но только в том случае, если мужчина отвечал заданным ею параметрам. Меняла поклонников часто, особенно на этот счет не парясь, и вообще вела образ жизни весьма праздный. Со временем на работу в папиной фирме она забила, жила беспечно, иногда попадая в моменты кризиса: между исчезновением одного кавалера и появлением другого. Но она не унывала, всегда смеялась, и в ее тусовке за ней закрепилось прозвище: хохотушка.
