– Мне приятно, что вы так оценили мое дерево, – ответила трогательно Арина. – Я этими розовыми лентами отпугиваю все несчастья, беды и обиды.
– Чтобы все недобрые дела, – продолжил я, – все твои проступки, в которых ты вела себя как слабая и трусливая девочка, покинули тебя, перестали тревожить твою душу. Я угадал?
Я бросил взгляд на Арину, она прочитала явное недоумение в моих глазах.
– Я понимаю, что ты хотел сказать взглядом, – проговорила медленно она. – Как такая маленькая девочка могла совершить столь много неразумных, плохих поступков? Не отрицай этого, ты так думаешь.
– Да, меня охватили сомнения, – без колебаний ответил я. – Во – первых, ты еще самостоятельно, наверняка, и на улицу не выходишь – а здесь, видите ли, столько якобы дурных поступков уже совершенно. А во – вторых…
Здесь я запнулся, замолчал. Арина вскинула на меня вопросительный взгляд – ну что ты, договаривай…
– А во – вторых, – набрался отчаяния я, – ты прекрасная девушка, ты не можешь творить худое, не можешь быть злой, неблагодарной, завистливой.
Видимо, мой эмоциональный всплеск долетел до Дымка, он мгновенно отреагировал: сделал два шага вперед и склонил перед Ариной голову. Вышло это так величественно и театрально красиво, что девушка прильнула в избытке чувств к Дымку, крепко обняла, ее лицо утонуло в его шерсти. А пес смотрел на меня, хитро улыбались прищуренные глаза: « Ты молоток, мой мальчик, девушка скоро будет без ума от тебя! А про себя я молчу – итак уже сразил ее наповал!»
Арина отпустила пса, потрогала ленточку на ветках дерева и заговорила:
– Я увидела это дерево, ярко – красный багульник, и розовые ленты на нем во сне. Спала я ночи тревожно: болела сильно моя старенькая бабушка, не вставал с постели, с трудом переводила дыхание. Никакие врачи и лекарства не помогали.
Вечером я вышла в сад, вся в слезах, так сильно любила бабушку и мечтала, чтобы она выздоровела. Небо светилось огнями звезд. И я подумала, а почему не обратиться к далекому Звездному Небу и не попросить у него помощи? Помню, я тогда сказала: « О далекое Звездное Небо, не забирай у меня бабушку. Мне будет одиноко на земле без нее. Дай мне знак, что ты хочешь помочь мне, и я все исполню». Я постояла еще немного, почувствовала, что от выплаканных слез на меня навалилась усталость, зашла домой и быстро заснула.
Арина замолчала. Видимо, недавние переживания еще не прошли бесследно. Я слушал эту девичью исповедь, у меня почти наворачивались слезы на глаза. Дымок широко открыл глаза, неотрывно следил за каждым словом и жестом Арины – ему, как и мне, было жаль за бабушку.
