– О нет! – откликнулся герцог тем же терпеливым, но рассеянным тоном, которым он только что беседовал со слугой.
Лорд Лайонел провел ладонью по рукаву пиджака племянника и, похоже, остался доволен осмотром.
– Ну да ладно! – произнес он. – Я не хочу чрезмерно опекать тебя, мальчик, но тебе лучше поскорее сменить одежду. Да и ноги в этих полуботинках тоже не могли не промокнуть. Тебе следовало надеть гетры. Неттлбед! Почему его светлость не надел гетры?
– Его светлость не желает носить гетры, милорд, – произнес слуга. – Также его светлость не поручил мне приготовить его одежду и вообще не предупредил меня о своем намерении отправиться на охоту.
В голосе Неттлбеда звучало не столько желание оправдаться, сколько горестная жалоба на легкомыслие юного господина.
– Я рад, что ты не желаешь, чтобы за тебя все делали слуги, – сурово произнес лорд Лайонел, – но эта твоя привычка сбега́ть, не сказав никому ни слова, это полное безумие, Джилли. Можно подумать, ты боишься, будто тебя станут удерживать!
Глаза герцога весело блеснули, но он лишь кротко произнес в ответ:
– Полагаю, мне присуща некоторая скрытность, сэр.
– Еще чего! – воскликнул лорд. – Тебе давно пора понять: ты совершеннолетний и в качестве такового имеешь право поступать, как тебе заблагорассудится. А теперь быстро переодеваться, и не забудь сменить чулки! Надеюсь, у тебя хватило благоразумия надеть фланелевые чулки, а не…
– Овечья шерсть, сэр, – еще более кротко отозвался герцог.
– Вот и прекрасно, а сейчас, будь добр, поторопись. Или ты хочешь ужинать в Сэйле так же поздно, как и в городе?
Герцог, поспешно опровергнув подозрения дяди, скрылся за дверью спальни, где Неттлбед уже приготовил для него вечернюю одежду. Комната, несмотря на свои огромные размеры, была очень теплой, потому что еще днем в камине разожгли огонь, а предательский свежий воздух не проникал сюда благодаря плотно закрытым окнам. Темно-красные шелковые шторы скрывали от взглядов стремительно сгущающиеся сумерки, а кровать укрылась за пологом из этой же ткани. На туалетном столике и каминной полке горели свечи в медных канделябрах, в тазу стоял серебряный кувшин с горячей водой, накрытый чистым полотенцем. Спальня была обставлена мебелью из красного дерева, также обитой красным шелком, а стены украшали китайские обои, вошедшие в моду несколько лет назад благодаря принцу-регенту, который широко использовал их в оформлении своего летнего дворца в Брайтоне.
