Что он мог знать об истинной силе материнской любви? Да она готова костьми лечь, но не дать добраться до сокровенного! Люба вообще предпочитала превентивные меры. Самая желанная из них – прибить негодяя, предварительно вызнав, как вернуться обратно. На худой конец – просто прибить. Да, ребенок в списке ее приоритетов стоял на первом месте.
А на втором… на втором шла мораль. Ни одному мужчине она не позволит к себе прикоснуться, пока не сможет доверять. А этот тип не только пытался заставить ее соблазнить какого‑то принца, но и сам был не прочь оказать «простое человеческое внимание». Еще эта оговорка с девственностью. Нет, сами такое ешьте!
Магия эта… хотя именно она многое объясняла в чрезвычайно запутанной истории. Вообще, Люба всегда была девушкой приземленной и в магию не верила. По крайней мере, тем гадалкам, что обещали по фотографии, отправленной по почте вместе с крупной суммой денег, вечную любовь, неземные богатства и долголетие, как у баобаба. Здесь же ей не раз продемонстрировали как минимум телекинез, о максимуме думать не хотелось вовсе. И это главная проблема, в которой она совершенно не разбиралась и ничего не могла ей противопоставить. Будь ты хоть трижды дипломированным специалистом в области психологии, но если ты собака, то радуги тебе не видать. Нет, с этим определенно надо что‑то делать!
Как Любаня ни сопротивлялась, приятное чувство неги окутало ее, едва она погрузилась в теплую ванну. Что уж говорить про вкуснейший стейк с золотистой корочкой. А еще – отварной картофель и помидоры, запеченные под сыром, черешневый сок и гроздь душистого винограда.
«Неплохой пряник, – ухмыльнулась пленница, – на какую‑нибудь дуру бы подействовал, но я‑то помню, что он козел!»
И Люба продолжила поглощать калории, пока не отобрали.
Вышеупомянутый вошел вскоре после того, как ее обрядили в легкое бежевое платье с кружевом цвета слоновой кости. Глубокое декольте обнажало верхнюю часть груди, что совершенно не устраивало. Взглянув на себя в зеркало, она недовольно цыкнула и попыталась натянуть ткань повыше.
– Скромность украшает человека, – раздался ироничный комментарий, – но не в твоем случае.
Она резко обернулась на голос и увидела в дверях ту же унылую физиономию. А, нет, кажется, кто‑то научился улыбаться. Точнее, пытался вспомнить, как это делается. Неудачно.
– А сейчас будет еще лучше. – Он протянул ей хрустальный бокал с какой‑то мутной жидкостью. – Пей.
На всякий случай она завела руки за спину и отрицательно мотнула головой.
