— Я уж думал, завтра будете. Поздорову, Егорка!
— И тебе здравствовать, Спиридон. Как семья, все ли живы-здоровы?
Родственник вопрос понял правильно, в трех словах успокоив младшенького — большой московский пожар обошел стороной дружное семейство Колычевых. Совсем без убытков, понятное дело, не обошлось, но это все так, мелочи жизни. Оглянувшись по сторонам, старший брат понизил голос и подъехал поближе:
— Ты за свою долю хлеба ни с кем не сговаривался? Или уже?
Родич непроизвольно вспомнил амбар, в котором три брата хранили годовой запас ржи и пшеницы, и коротко дернул головой:
— Нет.
— От и хорошо, от и славно!..
Облегченно вздохнув и расслабившись, Спиридон пояснил свою мысль:
— В городе опосля пожара глад начался. Пуд зерна уже втрое от старой цены стоит, да и тот долго у торговцев не залеживается. Свое да братца Филофейки я вдвое от прежней цены продал — сглупил, чего уж там!.. Так хоть на твоем зерне отыграюсь. Еще сенцо хорошо пристроил, тут уж своего не упустил, хе-хе!
Увидев, как нахмурился и налился недовольством брат, глава семьи снисходительно пояснил свои действия:
— Не боись, Егорий! Я уж весточку до Тулы послал, чтобы дядька нам припасов накупил. По старой цене, само собой! Так что все свое вернем и в большом прибытке будем.
— Вот сразу бы так и говорил, а то…
Собеседников обогнал всадник в черных иноземных одеждах, тут же заинтересовав своей особой старшего брата.
— Ого, а лекаришка-то не совсем безнадежен! Неужто весь путь от Александровской слободы в седле проделал?
— Ну, так-то ему по чину полагается место рядом с царевичем. Только он всего единый день в возке и высидел — на следующее утро прямо с побудки коня себе просить стал. Вот так и доехал, потихоньку да полегоньку.
— Что-то он у вас квелый больно, хворает, что ли?
— Есть немного.
Спиридон задумчиво огладил русую бородку и опять подал жеребца поближе к брату, вымолвив едва ли не шепотом:
— Про царицу слыхал?
— Уж пять дней тому.
— Что говорят?
Теперь уже Егор незаметно оглянулся по сторонам.
— Всякое поговаривают, брате. Одни говорят — сама богу душу отдала, другие… Гм, в это не верят.
— Да уж.
Братья синхронно сняли шапки и перекрестили грудь.
— Так что?.. Ну, не томи!
Спиридон некоторое время ехал молча.
— Сам знаешь, царица и до того хворала. А как случился пожар, так государь ее вместе с чадами и челядью в село Коломенское сразу и отправил. Подале от московских страстей. Вот там в един день и преставилась.
