, их было всего шестьдесят человек; выбирались по желанию каждого; высокого росту, из дворян; они все считались поручиками в армии; капралы были штаб-офицеры, вахтмейстер — полковник, корнет — генерал-майор, поручик был светлейший князь Потемкин; ротмейстер — сама императрица; должность их была стоять по двое на часах у тронной, а когда императрица хаживала пешком в Александро-Невский монастырь, 30 августа, в день сего святого, то они все ходили пешком по сторонам ее
[49]; мундир их парадный был синий бархатный, обложен в виде лат кованым серебром, и шишак тоже из серебра и очень тяжел.
По приезде светлейшего князя[50] из Херсонской губернии определен я был к нему с четырьмя другими сержантами на ординарцы; сим закончилась служба моя в гвардии. 1783 года в декабре его светлость взял меня к себе в адъютанты; он тогда еще был генерал-аншефом и вице-президентом военной коллегии. По чину имел [он] одного генерал-адъютанта премьер-майорского чина, двух флигель-адъютантов капитанского чина да такое же число адъютантов по званию шефа екатеринославской конницы[51]. Адъютанты его, как он был вице-президент военной коллегии, имели право носить все армейские мундиры, кроме артиллерийского; и вообще, у всего генералитета адъютанты носили мундиры тех войск, какие у них были в команде; общий знак адъютантов был аксельбант на правом плече.
Князь жил во дворце; хотя особливый был корпус, но на арках была сделана галерея для проходу во дворец через церковь, мимо самых внутренних покоев императрицы.
Лишь я только вступил в свое лестное, по тогдашнему времени, звание[52], как, по разным причинам, государыня оказала к нему [Потемкину] немилость, и уже он сбирался путешествовать в чужие край, и экипажи уже приготовлялись. Князь перестал ходить к императрице и не показывался во дворце; почему как из придворных, так и прочих знатных людей никто у него не бывал; а сему следуя, и другие всякого звания люди его оставили; близ его дома ни одной кареты не бывало; а до того вся Миллионная была заперта экипажами, так что трудно было и проезжать. Княгиня Дашкова, бывшая в милости и доверенности у императрицы, довела до сведения ее через сына своего, бывшего при князе дежурным полковником, о разных неустройствах в войске: что слабым его управлением вкралась чума в Херсонскую губернию, что выписанные им итальянцы и другие иностранцы для населения там пустопорожних земель, за неприуготовлением им жилищ и всего нужного, почти все померли, что раздача земель была без всякого порядка, и окружающие его делали много злоупотребления, и многое другое; к княгине Дашковой присоединился фаворит А. Д. Ланской.
