– Куда теперь? – спросил Пиф, когда они подъехали к выезду на Ленинградский проспект.
– Давай на Большой Овчинниковский, – решил Белосвет.
– К Барраге?
– К Барраге. Возможно, мастеру удастся снять информацию с поврежденного голема.
– Меня уволят, – проныл с заднего сиденья Лакриций.
– Не волнуйся, – хмыкнул люд. – Нас всех уволят.
* * *
Москва, Гжельский переулок, 17 октября, понедельник, 18:37
Такси покрутилось по нескольким переулкам неподалеку от станции метро «Площадь Ильича», остановилось, и водитель не очень дружелюбно сообщил:
– Приехали.
– Я что-то должна? – поинтересовалась Тина.
– Уйти.
– Спасибо.
– Мне заплатили.
– Я поняла.
– Но ты можешь добавить.
– Не стану.
– Тогда уходи.
Девушка пожала плечами и вышла из машины. Как только дверь захлопнулась, водитель резко дал по газам, и такси умчалось прочь.
«Интересно, так велено или ты боишься тут оставаться?»
На улице быстро темнело и было по-осеннему зябко. И еще – мрачно. Двухэтажные дома, тянущиеся вдоль дороги, почему-то оказались не освещены – ни одно окно не светилось! – справа темнели железные ворота, запертые, похоже, еще перед нашествием французов, и даже уличные фонари не подавали признаков жизни.
«Интересно, кто меня сюда позвал?» – подумала девушка, сжимая в кармане «Дырку жизни», а через секунду услышала:
– Привет, Тина!
Повернулась и всплеснула руками:
– Млада?!
– Привет!
– Привет, дорогая.
Девушки поцеловались.
– К чему такая таинственность?
– Есть важное дело.
– Насколько важное?
– Настолько, что даже Харций не знает, кто написал записку, – ответила люда.
– Ого.
Тина подумала, что за подобной конспирацией должно таиться нечто действительно неприятное, но подруга поспешила развеять ее сомнения:
– Ты не волнуйся: ничего такого, за что можно потерять голову, я тебе не предложу. Просто не хочу огласки.
Нельзя сказать, что дружба Млады и Тины была обычным для Тайного Города делом. Белокурые ведьмы Зеленого Дома традиционно относились к челам высокомерно, а к полукровкам – с оттенком презрения, ну, если очень повезет, то покровительственно. Но случались и исключения. Во время обучения в школе Солнечного озера Тина считалась кем-то вроде подшефной Млады: люда разъясняла девушке непонятные материи, объясняла те правила Тайного Города, которые по каким-то причинам не вошли в курс обучения, и следила за тем, чтобы полукровку не обижали. Взамен Тина оказалась у Млады кем-то вроде прислуги, но жаловаться не имело смысла, поскольку на точно таких же условиях старшие девушки работали и с совсем молоденькими людами.
