— Эта девка год не навещала его, не интересовалась, что у нас происходит. Она даже не знает о его болезни. Все эти годы я была с ним рядом, была его утешением, после смерти его жены. А он… Я ничего от него не получу. Мы останемся ни с чем. Понимаешь! — на её висках выступили вены.
— Успокойся.
— Что ты можешь сделать?
— Сделать? — хмыкнул он. — Хочешь, чтобы я что-нибудь сделал? — он сощурил глаза и улыбнулся.
— Я не…
Парень встал из-за стола и не дав ей договорить, сказал:
— Ни о чём не беспокойся. Я всё решу, — тихо проговорил он и покинул кухню.
Женщина хотела, что-то сказать ему вслед, но, сжав руки в кулаки, воздержалась.
Дарен зашёл в кладовую и набрал чей-то номер. Подождав пару секунд, он услышал тихий и тягучий голос.
— Да, кто это?
— Здравствуй, Лукас.
— Дарен? Что… что тебе нужно? — испуганно спросил он. — Я уже вернул деньги.
— Эй, не волнуйся, — ухмыльнулся он. — Хотел предложить тебе неплохую скидку, если ты сделаешь кое-что для меня.
— Скидку? Что мне нужно сделать?
— Избавься от моей сводной сестрёнки, как можно быстрее. Мне не важно, как ты это сделаешь, просто избавься. Ясно?
Голос затих.
— Я всё сделаю завтра. Можешь больше не беспокойся об этом, — тихо сказал он.
— Хорошо. С тобой приятно иметь дело, друг мой.
***
От лая собак за окном, Эшли резко открыла глаза и оглянулась, никого рядом не оказалось. Она посмотрела в окно, одна из трёх собак метила старое дерево. Девушка выругалась и встала с кровати. На часах уже было одиннадцать. Она спустилась на первый этаж, опираясь о костыли. В доме, кроме неё, никого не было. Эшли облегчённо вздохнула и направилась на кухню. Живот её ужасно урчал от голода. Она заглянула в холодильник, но кроме отвратительно пахнущей запеканки, там ничего не было.
— Чёрт! Придётся сходить в магазин и купить, что-нибудь съедобное. Том? — никто не отозвался, — Эй, хранитель!
— Я в гостиной! — прозвучал приглушённый голос.
Эшли пришла в гостиную и неодобрительно посмотрела на него. Он сидел за старым, запылившимся фортепиано.
— Ты играешь? — поинтересовался он у неё.
— Нет, но мама играла.
— Прости, — тихо проговорил он.
— Сыграй что-нибудь.
Том провёл пальцем по клавишам, а после начал играть «Панихидну».
— А есть что-нибудь повеселее?
— Как насчёт «Весны»? — не дождавшись ответа, он начал играть.
— Я смотрю, ты любитель Моцарта?
— Он был третьим, кого я оберегал… Работа — была его первым наслаждением.
Эшли удивлённо посмотрела на него. Какая-то часть её до сих пор не могла принять происходящее. Ещё было столько вопросов, которые она планировала ему задать.
