С истеричным криком и выпученными глазами на бледном, как мел лице, на меня бросается парнишка, бешено размахивая кинжалом. Отпрыгиваю в сторону и режущий удар в бок, пониже ребер. Он роняет кинжал и оседает, зажимая рану и неотрывно смотря на свои руки, между пальцев которых толчками выплескивалась драгоценная алая жидкость. Посмотрев на это, подхожу и резким движением перерезаю ему горло. Прижимаю открытую флягу сборщика, не зря она так называется — сама втягивает кровь, точно какая-то губка или промокательная бумага. Плюс тринадцать опыта, хуже, чем с благоухающего общественным туалетом гоблина, печаль-тоска.
Купец оказался смел только на расстоянии и при наличии своих воинов, сейчас же он, смешно подбрасывая колени и подобрав полы своего кафтана, бежал. Судя по фигуре и развиваемой скорости, он больше занималась поднятием ложки и донесением ее содержимого до рта, чем физическими упражнениями.
Догоняю, со всей силы бью кулаком между лопаток и он, запнувшись, катится кубарем. Схватившись за волосы на затылке купца, со всей силой припечатываю лицом о землю, еще и еще. Вот он перестал кричать и дергаться, теперь связать и… Выполнить этот план не успеваю, приходит осознание и понимание того, что и как я сотворил с живыми людьми! С трудом, накатила такая слабость, руки с ногами словно чужие, отползаю от купца, и меня начинает выворачивать наизнанку: сначала остатками завтраками, потом желчью и заканчивается спазмами пустого желудка. Звон в ушах, вроде дышу, но воздуха почему-то не хватает, в глазах потемнело, и бьет озноб. Еж твою медь, мне так плохо не было даже на утро после того, как мы пили, все что было: начали с домашнего вина и наливок, потом перешили на шампанское и водку, закончили все пивом. Да, славно тогда отметили совершеннолетие одной милой барышни в теплой дружеской компании!
Все когда-нибудь заканчивается, закончилось и это. Пытаюсь сплюнуть, чтобы избавиться от мерзкого привкуса во рту — не получается, слюна липкая и тягучая, она просто облепила мой подбородок. Кое-как вытираю низ лица тыльной стороной ладони и поднимаюсь на ноги.
Вроде дома, куда ни посмотри одно насилие: что по телевизору, что в газетах или Сети, в играх. Ладно, имеется какая-то цензура, пусть даже в виде банального возрастного ограничения, но ведь ради высокого рейтинга любят выбирать сюжеты и кадры с лужами крови, щедро сдобренного мясом! Должен был бы уже привыкнуть и так остро не реагировать, но… Кабана разделал, нежить спокойно упокоил, «Иглы» тоже ровно использовал, даже на живых гоблинах, а тут начало выворачивать наизнанку, словно какую-то институтку после первой в жизни рюмки водки! Не знаю, чем завершится смерть здесь, но проверять почему-то не хочется. Нужно привыкать, как к крови, так и к мало аппетитным последствиям использования доступной мне магии. Как там сказано в описании класса — «мрачные волшебники, настоящие одиночные хищники». Вот и мне нужно становиться таким, если хочу выжить и завершить эту игру! Хотя проще сказать, чем сделать, не то у меня воспитание и моральные ценности с качествами. Только жить, жить же охота! Столько еще не видел, столько не попробовал и не испытал!
