* * *
Есть такая пословица: «Ждать да догонять — нет хуже».
Одним словом, этот процесс всегда неприятен. Томительно тянулось время, минуты казались часами. И вот мечущийся свет фар заплясал по зимней дороге. Вскоре легковая машина остановилась у закрытого шлагбаума. Из автомобиля вышел водитель и направился к будке выяснять отношения к будке. Там его быстро «успокоили» тем же способом, что недавно и часового. Вслед за шофером из машины выбрался немецкий офицер, заподозрив что-то неладное, и не совсем твердой походкой потопал к сторожке, вынимая на ходу из расстегнутой кобуры парабеллум.
Увидев приближающегося к будке немца, Загоруйко вскинул автомат и полосонул очередью по офицеру. Фриц, чуть подпрыгнув, тут же снопом завалился на спину в снежную заметь у обочины дороги. И тут вдруг распахнулась вторая дверца, и на заснеженное шоссе выскочила женщина в военной форме. Отстреливаясь короткими очередями из автомата, она побежала в сторону Волновахи. Ни секунды не раздумывая, Загоруйко бросился по глубокому заснеженному полю следом за беглянкой.
— Требую остановиться, буду стрелять, — вскричал он.
Контрразведчик стал уже ее настигать, как она неожиданно резко остановилась, повернулась в полоборота и ударила по преследователю длинной автоматной очередью. Уже падая, наш офицер нажал на спусковой крючок ППШ. Ягодзинская, взмахнув руками и выпустив «Шмайсер», упала навзничь и замерла.
Загоруйко получил тяжелое ранение — шесть пуль попали в живот. Понимая, что его состояние безнадежно, не захотел быть обузой для боевых товарищей. Он вытащил пистолет ТТ — последовал одиночный выстрел. Партизаны подбежали к нему, но помощь чекисту уже не требовалась.
От оглушенного шофера-гестаповца удалось узнать, что убитые — офицер военной разведки Вальтер Вольф, а женщина — его любовница, то ли украинка, то ли полячка, — сотрудница гестапо Гелена Ягодзинская.
Так закончилось дело Гелены Ягодзинской, начатое еще Алексеем Кузьмичем Лойко в бытность его начальником А.Н. Михеева.
Задание Особого отдела Юго-Западного фронта было выполнено, о чем, к великому сожалению, уже не мог знать Анатолий Николаевич…
Кто вечно желает, тот проводит свою жизнь в ожидании, а у кого нет желаний, тот ждет смерти.
Пьер Буаст
Желание быть на самом острие событий наконец у Михаила Степановича Пригоды осуществилось. Стены Лубянки, как он считал, не давали ему расправить крылья — он готовился к большим делам там, где ежечасно разворачивались и проходили крупные мероприятия, окрашенные конкретикой ежедневной борьбой с невидимым врагом, готовившимся к внезапному прыжку. Здесь ярче виделся лик войны.
