Каземат в углу двора обращён в карцер. Из щёлочки-окошка неслись вопли. Пороли солдата, нагрубившего офицеру. Пётр вошёл, вырвал у палача кнут, сам докончил экзекуцию.
Давно не видели Петра в таком раздражении. Виктория словно померкла для него. С чего бы? Спрашивали Меншикова. Он хмуро отмалчивался. Причину узнал Ламбер.
— Счастливы ваши короли, — сказал ему Пётр.
— Чем же, сир?
— При них были мудрые советники. Жаль, у меня нет своего Ришелье.
Дюжие гребцы, опережая течение, гнали сойму к Заячьему острову. Злые складки на лбу царя разглаживались — Ламбер рассказывал об интригах подле трона, о вельможах, взирающих с вожделением на корону.
Дождь не перестал, остров напитало водой. Вязкая губка хлюпала под ногами. Ветер трепал гривку низкорослых сосенок на небольшом возвышении, посреди мокрой пустыни. Крепость на этом клочке, столь ненадёжном? Намерение царя поначалу смутило Ламбера.
— Поднять остров? Труд Сизифа, сир!
Сослаться на Вобана он на сей раз не мог — ничего похожего не выполнял великий фортификатор.
— Много земля, сир... Много человек.
Он хотел добавить — и время надо иметь. Оно ещё менее во власти русских.
— На Карла оглядываться — сидеть в Шлотбурге, — сказал Пётр, угадав недосказанное.
Рук у царя довольно, царь прикажет своим солдатам носить землю, отвести наводнения, строить. Генерал-инженер уже не находил возражений — воля Петра подчиняла, вливалась в него. Авантюра, сумасшедшая авантюра влечёт дальше... Генерал-инженер опустил голову.
— Ваш крот, сир...
— Не крот теперь, — засмеялся царь. — Не крот... Бобёр ты теперь, Ламберка...
Что бобры — ценные пушные звери, француз знал хорошо. Видел и плотины, построенные ими. А парижский аллюр требовал ответа остроумного, и Ламбер нашёлся:
— Надежда только — моя шкура не потерять.
В тот же день генерал-инженер усердно принялся прожектировать крепость на Заячьем — замену Шлотбургу. Не желая решать самолично, капитан бомбардиров назначил на завтра военный совет.
Пришлось отложить. Щепотьев прислал известие — два шведских корабля, стоявшие на взморье, вошли в устье Невы.
* * *
«Журнал» повествует:
«...Мая в 6 день капитан от бомбардиров и поручик Меншиков (понеже иных на море знающих никого не было) в 30 лодках от обоих полков Гвардии, которые тогож вечера на устье прибыли и скрылись за островом, что лежит противу деревни Калинкиной к морю, а 7 числа перед светом половина лодок поплыли тихой греблею возле Васильевского острова под стеною оного леса и заехали оных от моря; а другая половина с верьху на них спустилась. Тогда неприятель тот час стал на парусах и вступил в бой, пробиваясь назад к своей ескадре (также и на море стоящая ескадра стала на парусах же для выручки оных), но узкости ради глубины не могли скоро отойти лавирами; и хотя неприятель жестоко стрелял из пушек по наших; однакож наши несмотря на то, с одною мушкетною стрельбой и гранаты (понеже пушек не было), оные оба судна абордировали и взяли; а мая 8-го о полудни привели в лагерь к фельдмаршалу оные взятые суда...»
