А теперь стояла, одетая в обтягивающую одежду без швов, на голове обруч, и смотрела то вниз, то наверх.
Поразительно. Сверкающий белый город был многоярусным – да-да. Мост под моими ногами, очевидно, ярус номер два, а ниже – метрах в пятистах – аккуратными пластиками расчерчены квадраты: на одних зелень газонов, на других спортивные площадки, высокие сверкающие центры.
Мой мир, как и мир Дрейка, – привычный взгляду один-единственный ярус. Все строения на земле, а сверху лишь бескрайнее небо – непривычно блекло-голубое.
Здесь же в вышине плели узоры дороги и мосты. И от этого мутилось сознание.
Слишком много белого, слишком много металла и так мало зеленого. Везде стерильно, вычищено и дезодорировано.
Меня обуревало восхищение, перемешанное с ужасом.
Здесь, как говорил Дрейк, все равны.
А я почему-то никогда не хотела быть никому равной. Просто другой – своей собственной…
И до ужаса одинаково, на мой взгляд, выглядели люди – все в белоснежных, похожих на вторую кожу комбезах. Все стройные, в меру раскачанные, упругие, сосредоточенные. И ни тебе лишних улыбок, ни громких тонов, ни любопытного взгляда на меня – на Твази.
Видимо, не полагалось.
Мне следовало идти – после моста по правую сторону вторым зданием был центр тестирования памяти, – но я не могла заставить себя двинуться с места. Никогда в жизни не видела настолько высоких зданий-шпилей, висящих в небе дорог и бесшумно летающих такси. Только в сериалах…
«Черт, я должна прокатиться на такой. Должна…»
Но сначала Халк.
Нужно торопиться и застать его в центре тестирования до того, как его перехватит «баба» Карны.
Мои стопы ощущали, как мост упруго и мягко покачивался от ветра, и к горлу подступал желудок.
«Кстати, не думай слишком открыто, – учил Дрейк. – Вся их нация обладает навыками сенсорики и неплохо читает мысли. Окружи себя чем-нибудь».
Я окружила. Бескрайним и бесконечным морем.
И пока шла к нужному зданию, размышляла о том, есть ли на Уиане моря? Хотя я – лже-Твази – наверное, могла выдумать все, что угодно, и мне никто не сказал бы ни слова. На то «мы» и власть.
Хотелось глупо хохотнуть.
«Мудрость, – как определила одна девочка десяти лет из моего мира, – есть мера между много и мало». И она дала поразительно точную формулировку – не в бровь, а в глаз. Именно мера. Но между каким именно «много» и «мало»? Вопрос.
Мы (на Земле) могли совершенно бесконтрольно совокупляться – захотел человека, и вперед – в постель. На Уиане каждый раз в месяц имел право выбрать партнера для сексуальных утех из общей базы граждан. Если выбрал ты – получи и распишись. Выбрали тебя – приготовься раздвинуть ноги, даже если не хочется.
