Едва он открыл лавку и встал за прилавок, к нему зашел его сосед - нортоновский портной Гаст.
- Здравия тебе и жене, старче. - поприветствовал хозяина Гаст. - Каковы дела нынче?
- Рад видеть, сосед. - дружелюбно ответил ему Феланий. - А дела - что дела... Живем - и ладно, вон страсти-то вокруг какие творятся!
- Да, война - дело такое... добра не жди. Хотя, говаривают, кому-то она что мать родна.
- Не про нас то, уж точно... - со вздохом отозвался лавочник. - Ты с чем пожаловал-то, Гаст? Управитель за чем послал ко мне?
- Нет у меня больше управителя, старче. Ушел я от Нортонов! - удивил он.
- Это как же? И к кому теперича? Тканью-то, почитай, окромя них никто и не помышляет в Калтонхолле.
- А ни к кому, прочь я отсюдова подамся.
Феланий удивленно воззрился на гостя, но голос Гаста был предельно серьезным. Старик начал понимать, куда клонит его собеседник, и это ему не понравилось.
- Я с чем зашел-то, Феланий. - продолжил портной. - Знаю тебя давно, дружны были - вижу доброе сердце у тебя. Должок хочу отдать тебе сторицей.
- Это ж когда ты мне задолжать-то успел? - еще сильней удивился Феланий. - За тот раз, с ростовщиком что ль? И думать забудь, сполна ты отплатил.
- И за то тоже. Выручали вы с женой меня всегда, даже когда родичи отвернулись, вот и хочу отблагодарить. Завтра в вечер предлагаю тебе со мной бежать из города.
Правильно думал Феланий, куда ведет его посетитель, и посему лишь нахмурил тронутые сединой брови, запустил руку в бороду и молча укоризненно покачал головой. Но Гаст расценил его жест как знак неверия того в успех побега из окруженного нежитью города.
- Не наобум действую, старче! - убеждающе сказал он. - Уговор есть у меня с рыбаками из Маствилла, они меня в ночь заберут и до разливов сплавятся - а там все дороги наши. Ты умный человек, Феланий, понимаешь, поди, что не устоит Калтонхолл.
- Да как у тебя совести хватает, Гаст!? - рассерженно выкрикнул лавочник опешившему гостю. - Это ж надо - из собственного дома поджав хвост бежать! Измена это!
Не ожидал портной, что слова его настолько разозлят старика, но за словом в карман не полез:
- А ты не стыди меня! Сам не без греха - слыхал я, как ты старье всякое Ниветту втридорога продал, по его незнанью!
Феланий вспыхнул и вцепился пальцами в свой прилавок, но Гаст продолжил:
- И совесть моя чиста. Я на верность Аддерли не присягал и в бой за него идти не обязан. Что мать моя покойная, что я сам исправно в казну города монету на содержание войска платили, от себя отрывали. А как в нем нужда возникла - где оно, это войско? Империи его наместник отдал, даже не супротивляясь! А давеча сам с преступником связался - из темницы вытащил да к совету привлек. Мальчишки сказали - в сей час ходит он у южных ворот, указывает, важного строит! Так что, ежели кого изменником и называть - то самого Аддерли и его прихлебателей!
