Должно быть, он сунул записку ко мне в сумочку, когда прощался. Придя домой, я нашла ее:
«Будь у меня твой телефон, мы могли бы поговорить, и я рассказал бы тебе что-нибудь забавное».
Внизу он приписал свой номер.
Перед тем как лечь спать, я посмотрела в словаре, что такое «крестословец». Я рассмеялась и поверила ему.
– И все-таки я не понимаю. Как нечто подобное могло случиться?
– Мы все в шоке.
– Здесь еще ни разу не происходило ничего столь же ужасного…
– Да, такого – нет.
– За все годы, что я здесь работаю…
– Да уж, это точно.
– Я вчера так и не заснул. Глаз не сомкнул.
– Я тоже. Никак не мог успокоиться. И аппетита не было. Видел бы ты мою жену, когда я ей сказал. Мне показалось, ее вот-вот стошнит.
– Кстати, как он это осуществил, с чего вдруг? Такие вещи не делаются случайно, по наитию. Это просто невозможно.
– Просто жуть что такое. Жутко и страшно…
– Значит, ты был с ним знаком? Вы с ним дружили?..
– Нет, нет. Не дружили. Мне кажется, друзей у него вообще не было. Он был одиночкой. Одиноким по натуре. Замыкался в себе. Был нелюдимым. Кто-то знал его чуть лучше, чем остальные. Но… ты ведь понимаешь.
– Безумие какое-то. Как будто не на самом деле.
– Да, это ужасно, но, к сожалению, все произошло на самом деле.
– Как дорога?
– Неплохо, – говорит он. – Немного скользко.
– Хорошо, что снега нет.
– Будем надеяться, он не пойдет.
– Похоже, сейчас холодно.
Ни одного из нас по отдельности не назовешь ярким. Это важно отметить. И кажется, что мы совсем не сочетаемся – Джейк долговязый, а я низкорослая. Когда я одна в толпе людей, меня будто сжимает, меня трудно заметить. Джейк, несмотря на свой рост, тоже не выделяется в толпе. Зато, когда мы вместе, я замечаю, что на нас смотрят. Не на него или на меня, а на нас. По отдельности я сливаюсь с пейзажем. И он тоже. А вместе, как пара, мы выделяемся.
После нашего знакомства в пабе прошло всего шесть дней, а мы успели три раза пообедать вместе, два раза погулять, выпить кофе и посмотреть кино. Мы все время разговаривали. Сближались. Дважды после того, как Джейк видел меня голой, он говорил, что я напоминаю ему – как он подчеркнул, в хорошем смысле – молодую Уму Турман, так сказать, «компактную» Уму Турман. Он звал меня «компактной». Именно так. Его словечко.
Он никогда не называл меня привлекательной, но я не в обиде. Что неплохо. Он называл меня хорошенькой, а пару раз сказал «красавица» – типично по-мужски. Однажды он назвал меня «целительной». Раньше я ни от кого ничего подобного не слышала. Он сказал так сразу после того, как мы с ним занимались петтингом.
