- Чай, как?
- Любопытная ты больно стала. Как-как, без батюшки да вразнобой.
- Нехорошо это, никуда не годится, - вздохнул Чувашевский.
Несмотря на то, что учитель много дней пролежал бок о бок с теми, кого проносили мимо управы, он лишь сейчас осознал всю печаль события. Здесь, в мертвецкой, они гляделись нелепыми куклами. Но траурная процессия вернула смерти тревожащую серьезность.
- Жили-жили, да вот померли, - поддакнул околоточный невысказанным мыслям учителя.
- Увы... И мы там будем.
Женщина хотела перекреститься, однако цепь помешала.
- Ну, пускай земля им пухом, - заключил околоточный.
- От жаль то какая, - прошептала арестантка.
- Ишь, жаль ей. Какая жалостливая! А не было жаль, когда мужика своего да хозяев порешила?
Женщина выразительно вздохнула. Такая беседа, до того громкая, что слышалась через несколько стен, столь долго велась на конюшне, что преследовала Чувашевского даже во снах.
- Его - я. Их - не я.
- Снова за старое. Ну ничего, ворочается господин помощник - велит сызнова с тобой говорить. А то распустили мы тут тебя.
- Госпожу Вагнер, осмелюсь заметить, я видел мертвой в веселом доме, в день, когда на меня напали. Вряд ли в том повинна эта вот женщина, которая, как говорят, в ту пору смотрела за ребенком, - заметил Чувашевский.
- Ну, так-то к слову пришлось... В том мы ее саму не сильно подозреваем, полагаем, приспешники поработали.
Арестантка благодарно улыбнулась учителю разбитыми губами, и обратилась к полицейскому:
- Каши-то дай.
Околоточный взял со стола миску, подготовленную, но так и не донесенную из-за прохода процессии, и поднес заключенной. Она принялась есть рукой.
- Погоди, уголовница. На ложку-то. А ты, убивец! Будешь кашу? - околоточный тронул наная носком валенка, в ответ тот резко дернул плечом. - Ну, не хочешь - как хочешь. Токмо так ты и до суда счахнешь.
- А что, госпожу Вагнер тоже с ними несут? - поинтересовался Чувашевский.
- Нет, ее еще вчера схоронили. За казенный счет, без всяких шествий. Раз - и в яму.
- Неужто и не отпели? - с тревогой спросила женщина.
- Дьякон нарасхват - некому. Некому отпевать, некому провожать... Пускай не хозяйку, но инженера-то ты ж порешила, вот и не осталось у покойницы никого.
Женщина не отвечала, продолжив свою трапезу, Чувашевский же почувствовал вставший комок у горла.
- Как же она это сделала?
Учитель не раз слышал всевозможные обвиняющие предположения, но и они путались, и сам он в ту пору совсем не был здоров.
