Конечно, она шутила. Но Белль зародила волнующую мысль в голове Кинли…
— Где ты хочешь, милая? — спросил красавчик под номером два.
Девушка подумала о нескольких местах, где бы она хотела, одно непристойное, другого. Но, вероятно, это было не то, что они имели в виду. Даже, если это не так, Кинли не могла сосредоточиться, поскольку единственное, о чем она сейчас думала, это были губы мужчины. Такие полные и чувственные, что сложно было не фантазировать о том, каково это будет целоваться с ним.
— Поднос. Я говорю о подносе, — его губы изогнулись в понимающей улыбке.
Кинли охватило смущение. Если бы они смогли прочитать ее мысли, она бы умерла.
— У окна, пожалуйста.
Ей чертовски нужно собраться и перестать вести себя, как идиотка. И эти каблуки уже убивали ее. Девушка осторожно обошла диван и, достав из сумочки кошелек, вытащила десятку.
— Этот свет, должно быть, беспокоит тебя. — Красавчик под номером один стоял у окна. Вид был потрясающий, но он быстро опустил жалюзи, закрывая комнату от полуденного солнца.
— Совсем нет. — Кинли нравился вид из окна.
Мужчина задернул портьеры:
— Думаю, вам будет лучше вдали от этих любопытных глаз.
— Любопытных глаз? — спросила девушка. — Зачем кому-то смотреть на меня?
Красавчик под номером один повернулся и пристально посмотрел на нее. Он был намного серьезнее, чем его брат. Это было видно по его губам: мужчина, который почти никогда не улыбался.
— Потому что ты прекрасна.
Слезы выступили на глазах девушки, размывая окружающую обстановку. Она не была прекрасной. Кинли была слишком толстой, с грязно-коричневыми, а не эффектно зелеными, как у Бекс, глазами. Хотя ей было всего лишь двадцать пять, ее грудь, вероятно, немного обвисла. Ничего в ее чертах лица не было примечательным. Но когда мужчина говорил, что она прекрасна, своим низким похожим на рокот голосом, девушка почти верила ему.
Грег ни разу не сделал ей комплимента, кроме того, что она будет хорошим бизнес-активом для него. И тем более, никогда не считал ее прекрасной.
— С вами все в порядке, Мисс Кол? — спросил красавчик под номером два, став серьезнее.
Да, ей быстро удавалось выставить себя полной дурой. Девушка подарила им свою самую яркую улыбку, которую обычно использовала для пафосных светских дам и мужчин, считающими ее пустышкой.
— Конечно. Вот. Большое спасибо. — Кинли протянула десятидолларовую купюру.
Как только она это сделала, ее взгляд замер на тележке, которую вкатили мужчины. Она была намного больше обычной. По крайней мере, в два раза шире и в три раза выше. Сверху стояли два серебряных подноса, но не было ни стаканов, ни приборов.
