После конфликта Крузе с Эмберхом, а также ввиду слухов, распространявшихся в регионе, полковник Кроненберг занял сторону Карла и запретил проводить эксперименты на людях, а также приказал прекратить вылазки в деревни тибетцев. Последним пленником, приведенным на базу Эмберхом в начале тридцать шестого года, был одноногий китаец. В отличие от остальных, он, как и доставленный до него француз, плененный во время вылазки на одну из деревень, занял привилегированное положение: не привлекался для сельскохозяйственных работ, лучше питался, за его здоровьем тщательно следили.
За три месяца так и не успевший привыкнуть к должности коменданта Ганс Штейнер как раз думал об этом китайце, направляясь на склад редких материалов:
"Использование пленников в работах громадный риск. Как бы мы за ними не следили, они в любой момент могут организовать побег, скрыться и рассказать о нашем присутствии в горах. Одноногий китаец единственный, кто никогда не сможет сбежать, а если бы и смог, то ничего не рассказал бы просто потому, что здесь его никто бы не понял. Но он единственный, кого приказано не беспокоить. Почему?"
Сразу после возвращения на базу в тридцать шестом, Эмберх долго допрашивал китайца наедине, к пыткам вроде бы не прибегал, да и пленник оказался податливым: очень скоро стал писать какие-то заметки и передавать их Эмберху.
Сразу после того, как китайца удалось расколоть, Карл переключил внимание на Штейнера. Впервые Эмберх доверился Гансу осенью тридцать пятого, когда отправился в несанкционированную Кроненбергом командировку.
- Послушайте, Штейнер, - сказал он тогда, - мне не на кого здесь положиться, кроме вас. Сами понимаете, Крузе не забыл обид и, оставшись без моего присмотра, может вернуться к своим опытам. Однажды вы поддержали мою точку зрения, заступились за меня даже перед Кроненбергом. Полагаю, делали вы это не потому что я вам симпатичен, а потому что знали - правда на моей стороне. Я вынужден покинуть базу на несколько месяцев, Дело чрезвычайной важности. С Кроненбергом я ничего не согласовывал, на это просто нет времени. Вы готовы стать комендантом на время моего отсутствия?
Штейнер тогда заколебался, ведь прежде он ничем не руководил, но в конечном итоге огласился. Из-за этого назначения отношения Ганса и доктора Крузе совсем испортились. Узнав о самовольном уходе Эмберха, медик хотел немедленно уведомить об этом Кроненберга, но Ганс ему не позволил:
- Вы сейчас не на лучшем счету полковника, а мне он доверяет. Если доложите об уходе Эмберха, я добьюсь того, что вас переведут с базы , - сказал тогда Ганс.
