— Вас понял, — ответил диспетчер. — Вы единственный борт в воздухе. В вашем распоряжении все воздушное пространство страны.
Я вывел на дисплей изображение с носовой камеры. «Хищник» располагает небольшой стационарной телекамерой, вмонтированной в носовой обтекатель. В полете мы редко ее использовали. Камера в гондоле целеобнаружения дает более качественное изображение, однако гондола была мне нужна, чтобы смотреть по сторонам, прежде чем выполнять повороты и выискивать участки чистого неба. Одна камера хорошо, а две лучше.
— Кэти, ты будешь моими глазами, — сказал я. — Ищем окно, через которое можно пролететь. От тебя требуется проверять небо, перед тем как я буду поворачивать, высматривай брешь.
— Есть, сэр, — ответила она.
Кэти — одна из немногих женщин-операторов в эскадрилье. Она была оператором средств обнаружения того самого «Хищника», которого сбил над Багдадом иракский «МиГ». Я нечасто с ней летал, так как, будучи старшим пилотом, в основном получал в напарники новичков. В ситуации, когда мы пытались пробиться сквозь грозовой фронт, присутствие в кабине такого опытного специалиста, как она, действовало на меня успокаивающе.
Я указал на боковой монитор, на котором отображалась метеорологическая информация:
— Идем к тем просветам. В основном смотри прямо по курсу.
Мы влетели в облачную гряду. Прямо перед нами из облаков вздымался крупный грозовой очаг, клубами устремляясь ввысь. Пролететь над ним мы не могли. Могли только обойти.
— Обзор слева по борту, — сказал я.
Несмотря на стрессовую ситуацию, все сохраняли спокойствие. В голосе Кэти не слышалось ни малейшего напряжения. Учитывая, что на кону были жизни наших солдат на земле, мы без оглядки гнали самолет к цели. Я весь подался вперед, словно так я мог лучше разглядеть картинку на экране. Кэти повернула гондолу влево. Мы увидели лишь сплошную завесу облаков.
— Справа есть что-нибудь?
Гондола развернулась в противоположную сторону. В том направлении небо оказалось чуть чище, стали видны даже пробивающиеся сквозь толщу облаков лучи солнца. Я отклонил руль вправо, чтобы направить самолет туда, куда смотрела прицельная гондола. Беспилотник выполнил плавный разворот и вышел из крена, встав на нужный курс. Где-то с минуту мы оставались на чистом участке неба, а потом облака вокруг сомкнулись.
— Обзор слева.
Я чувствовал себя как заезженная пластинка. Следующие несколько минут мы делали зигзаги между скоплениями облаков, перескакивая с одного участка чистого неба на другой. Если мы свернем влево, то полетим наперерез грозовому фронту, вправо — параллельно ему. Мы продолжали двигаться вдоль линии, пока наконец в облаках не открылось окно. Виднеющееся в просвете чистое небо обрамляли два кучевых облака. Окно было поразительно похоже на то, на которое наткнулся Рулетка.
