Почему-то проснулась посреди ночи: может, место еще непривычное — кровать, подушка, горячая рука Руса под головой, а другая обнимает сверху. Его дыхание ей в затылок… Или другое что, звук какой-то с улицы.
Не было тревоги или какого-то неудобства. Наоборот, даже немного странно, но Лера испытывала полную уверенность сейчас и обволакивающий покой. Хорошо так! Словами передать сложно, насколько здорово!
Повернулась в руках Руса. Тихо, осторожно, стараясь не разбудить… Безуспешно, конечно. Сложно не разбудить того, кто привык дежурить ночами и реагировать на любой сигнал.
— Плохо? — тут же открыл глаза Руслан.
И даже прищурился, словно в слабом уличном свете, проникающем через окно, пытался продиагностировать ее состояние по выражению лица. Лера расплылась в улыбке.
— Нет, хорошо все, — ответила шепотом, прижавшись губами к его губам в легком поцелуе. Успокоить пыталась. — Спи.
— А ты чего вертишься и не спишь тогда? — все еще не расслабился Рус. Прижал ее к себе покрепче.
— Не знаю. Просто проснулась… У меня такое бывает при обострении: то ли из-за самого обострения, то ли от всех этих лекарств, — она передернула плечами.
— Так, любовь моя, значит закрывай глаза и как «просто проснулась», так и «просто спи», — распорядился Рус со смешком, который прервался зевотой.
Лера сама широко улыбнулась. И совестно вроде, что еще и ему спать мешает, но в то же время — часами бы так с ним по ночам болтала!
— «Любовь твоя»? — ночью легче оказалось спросить вслух то, что днем заставило ломать голову.
Хотя голос и дрогнул немного. Не было уверенности, что не слишком рано поднимает тему.
Руслан опять открыл оба глаза и внимательно посмотрел на нее, уловив и эту дрожь, и подтекст вопроса. Поднял руку и погладил ее щеку, обхватив лицо Леры своими теплыми пальцами.
— Моя любовь, без вариантов, — притянув ее лицо близко-близко к своему, прошептал ей в самые губы.
А взгляд до сих пор глаза в глаза. И такой серьезный, веский — для сомнений места вообще не осталось. Он точно был уверен в том, что говорил.
У Леры такая странная, морозно-жаркая дрожь прошла по позвоночнику. И грудь сжало, а потом сердце зачастило так, словно вот-вот выпрыгнуть собралось из груди. Все-таки свои догадки — это одно. А когда Рус говорит, да еще вот так…
— Вот как… А я-то думала, что это только меня так накрыло и сбило с ног любовью к тебе, босс, — тоже ему в губы прошептала Лера.
Он шумно втянул в себя воздух. Словно и не ждал от нее подобного признания, а потому — его проняло до души. Сжал ее своими руками с такой силой, что Лера ухнула, но не пыталась высвободиться.
