Год?!
Где ей жить? Как себя прокормить? Монахини на радостях едва не сплясали джигу, когда она освободила койку для одного из ребят, спавших на полу кафетерия. Каждый день у ворот оказывалось все больше брошенных детей, чьи родители скрылись, словно играя в извращенную версию пряток. В приюте нельзя оставаться после выпуска. Никаких исключений. Даже сестра Агнес, почти заменившая Соларе мать, сунула ей ручной шокер и вытолкнула за дверь с напутствием: «Пограничье опасно, носи его с собой». А заодно пожелала идти с миром и служить Господу.
Ее возвращения явно никто не ждал.
Доран вернул Солару к действительности, постучав пальцами по подбородку и уставившись на нее с воодушевлением:
– Мой слуга заболел и не может путешествовать. Как вижу, всех приличных разобрали, однако и ты сойдешь. – Он осклабился так, что ей захотелось отвернуться. – Придется пустить тебя в мою каюту, но и это я как-нибудь переживу.
Солара не успела ответить, как подружка Дорана с отвращением фыркнула и заканючила:
– Ну же, Дори, только не эту. Она такая… грязная.
Солара покраснела. Утром она отскребла лицо в общественной бане, а за дополнительную плату ее волосы вымыли и заплели по последней моде.
– «Она» все слышит. И я вовсе не грязная.
Доран взглянул на нее и нахмурился, так что черные брови сошлись над голубыми глазами, способными заморозить огненные луны планеты Вулкан.
– Давай кое-что проясним, Крыска. Раз уж я оплачиваю твой проезд, то следующие пять месяцев желаю слышать из твоих уст лишь «Да, мистер Сполдинг». Разочаруешь меня, не исполнишь хоть одно приказание, и я выброшу твою тушку на первой же заставе. Понятно?
Солара затаила дыхание, пока сердце от ярости барабанило в ушах. Пять месяцев в рабстве у Дорана или год на улицах. Мерзко, но выбор очевиден.
– Да, – согласилась она.
– Что-что?
– Да, мистер Сполдинг.
– Так-то лучше. Видишь? – обратился Доран к спутнице. – Ее можно выдрессировать. – И указал на запястье Солары: – Где взять парный браслет?
– Купить в автомате, – кивнула она на кассу.
Едва Доран оплатил проезд Солары, ворота с писком открылись, и на поднос опустился браслет с буквой «Х» («Хозяин»). Он надел его, связав их как нанимателя со служанкой.
– Не стой столбом. Возьми сумку мисс де Поль.
Но девушка – видимо, та самая мисс де Поль – стиснула ручку переноски обеими руками с десятью накрашенными красным лаком ноготками.
– Не желаю, чтобы она лапала мои вещи, – заявила красотка и поцокала к посадочной платформе.
