– Кха-кхе! – прокашлял проводник.
– Поняла. – Роза снова положила руку на сгиб локтя Никанора. – Въедем в дериват, остановишь машину.
Проскочили пещеру, едва не врезались в стену, до последнего мгновения не желавшую открывать вход в следующий слой «матрёшки». Стена наконец ухнула вниз, и грузовик, подскочив на полметра, ворвался в беловатое облако тумана.
Никанор затормозил.
– Не выключай двигатель.
– Хорошо.
Проводник завозился на сиденье, толкая Веденеева в плечо.
– Выпусти его, – сказала девушка.
Валера посмотрел в окошко.
– Там же туман… пусто…
– Выпусти.
Штурман послушался.
В кабину ворвалась струя холодного и плотного как кисель воздуха.
Проводник, накинув на голову капюшон плаща, вылез, исчезая из виду.
– Куда это он?
– По нужде, – усмехнулась Роза.
– Я серьёзно.
– И я серьёзно… почти. Кстати, если хотите опорожниться, лучше сделать это сейчас, а не в приюте. Только не отходите от машины ни на сантиметр, всё время держитесь за борт.
Веденеев подумал, кивнул.
– Пожалуй, в этом есть сермяжная правда. Схожу в кустики.
– Я не шучу, всё время держитесь за борт или крыло, иначе останетесь здесь навсегда.
– Понял.
Валера вылез, впустив в кабину ещё один клуб туманной мороси.
– Сходил бы и ты, – окончательно перешла на личное местоимение девушка.
– Не хочу, – мотнул головой Никанор. – Может, предложить тем, в кузове?
– Сами догадаются.
Веденеев вернулся через три минуты, зябко передёрнул плечами, потёр ладонь о ладонь.
– Холодно, однако, под минус пятьдесят, не меньше. Куда девался ваш Харон? Нигде не видно.
– Придёт.
– Задать вопрос по теме можно?
– Валяйте.
– Почему маммиана… ну, слой этой вашей Мамми-матрёшки, выглядит как планета? Ведь если Мамми – на самом деле гигантская матрёшка, её слои должны иметь вид пузыря или сферы. А планета представляет собой концентрацию массы и вещества.
– Я уже говорила, таково человеческое восприятие реального положения вещей. Ваша психика формирует образы именно таким способом. Маммианы являются одновременно и сферическими оболочками и планетами.
– Как электрон – и волна и частица, так?
– Спросите чего-нибудь полегче.
– Но Церера – одна из тысяч малых тел в поясе астероидов, почему этот слой Мамми разбит на куски?
– Не знаю, спросите у Харона, если вам это важно.
– Интересно же. Харон – его настоящее имя?
– У него нет человеческого имени, я называю его так для удобства обращения. Он тоже не землянин.
– Почему бы вам не рассказать всё подробней? Некрасиво получается, будто рабами командуете.
