То, что ты видела Алина это ее насыщенная демонической жизнью пустая оболочка, и сама жизнь Изигири только в этом теперь ее теле. Глубже нет ничего и потому она полностью смертна, и она крайне уязвима. Не так как Элоим. Она не смогла подчинить его полностью себе и не смогла Ангела уничтожить душу. Свет Божественного сияния, как и у меня, остался в нем и он по-прежнему бессмертен, как бы он не выглядел. Чего не скажешь об Изигири. Она пустая внутри, как пустой сосуд, и потому полностью смертна, и не способна к воскрешению и это ее теперь страшит и пугает. Теперь она защищает и себя и Элоима от вторжения посторонних. Особенно соперниц, таких как ты Алина. И не отдаст так просто без боя Элоима ни тебе, ни мне. Она питается им и поддерживает в себе за счет него собственную жизнь. Она превратила своим неудержимым развратом и страстной любовью в подобие себе и моего брата. Она превратила его в Инкуба. И заставила таким образом насиловать и убивать.
— Но, со мной, он был ласков — вставила, наконец, свое слово в рассказ Миленхирима Алина — Он говорил, что очень любит меня. И его любовь ко мне будет вечной. И я его тоже очень люблю, ни смотря, ни на что. Ни на какие теперь страхи и сомнения. Я даже теперь готова умереть за нашу с ним любовь. И я теперь не боюсь той Изигири.
— Это очень хорошо, Алина — сказал Миленхирим — Это то, что нужно для того, чтобы снова отправиться в тот мир и тот лес. Элоим не отверг тебя совсем, и я это чувствую. Я чувствую его присутствие здесь в твоей спальне. Ты очень красивая девушка и он просто в тебя влюблен. И влюблен Ангельской душой, а не душой Демона. И мы должны вбить клин в их отношения и разъединить их и тогда я спасу своего единоутробного близнеца брата. И тогда мы убьем Изигирь и разрушим этот чудовищный переполненный кошмарами и кровью тот созданный по указке Изигири моим братом адским мир. Мир, переполненный страданиями моего брата и страданиями людских погребенных в том мире снов и иллюзий ищущих выхода душ.
* * *
Ленку уже достала эта дурацкая вечерняя езда по Москве. На автобусах по забитому автомобильными пробками городу. Она порядком измучилась и устала толкаться в толкучках и духоте автобусных салонов. И решила прогуляться ногами до дома Алины. Правда идти предстояло еще далеко, и темнота подступала быстро к суетному вечернему городу. Было уже начало восьмого вечера. Она выскочила на очередной после пробки остановке и решила дальше не ехать на автобусах вообще. Вдруг опять пробка, то еще можно было надолго застрять на дороге.
