Но вот Берген остался позади; исчез и самолет в темнеющей выси. Настоящие сумерки плотной завесой окутывают высокие горы. На склонах ярко загораются электрические огоньки, которых мы не видели уже два месяца. И у нас на борту неожиданно ярко вспыхивают фонари, заливая палубу желтоватым светом. Как отраден этот свет, бессильно пытающийся вырвать корабль из темноты спустившейся ночи, и с каким наслаждением сижу я со штурманом Петровым на погруженном в полную темноту верхнем мостике! Далеко впереди из черной, как чернила, ночи вырастают красные и зеленые огни встречных кораблей. Желтые огоньки расставленных по скалам мигалок сторожко предостерегают нас от грозящей опасности. В эту ночь я почти не ложусь.
Наутро с совершенно новым чувством, словно я не видал его давным-давно, встречаю яркое солнце, заливающее ослепительным светом голубые воды фиорда и ярко-зеленые берега с высящимися на них белыми башнями маяков. Мы подходим к Ставангеру. С открытого рейда навстречу нам тянется вереница судов. На переднем кораблике, расцвеченном флажками и накренившемся от тяжести сгрудившихся у борта людей, оркестр играет «Интернационал». Это — пароход «Зауде», первым встретивший нас, с представителями рабочих организаций Ставангера на борту.
На внутренний ставангерский рейд мы входим, уже окруженные целой флотилией моторных лодок и парусных судов. Над городом на маленьких башенках газового завода реет кольцо из поднятых в нашу честь флагов. В ответ на мачте «Красина» взвивается красный флаг с синим норвежским крестом, и от носа до кормы тянется полоса ярких сигнальных флажков, украшающих корабль, словно на празднике.
Следующий день по прибытии нашем в Ставангер был объявлен муниципалитетом «днем Красина». Город украсился флагами, тысячи ставангерцев сплошной вереницей потянулись на «Красина». Но это не помешало нам встать в док, откуда пенистыми каскадами отливалась вода. Огражденный целой сетью упоров, «Красин» возникал из воды ржавыми ободранными боками своего корпуса.
Ставангер мне понравился лучше всех остальных норвежских городов, которые мне довелось видеть.
Особенно интересны в Ставангере окрестности, в которых живет значительная часть населения. За хребтом, разделяющим Ставангерфиорд на две отдельных бухты, по лесистому зеленому склону рассыпались белые коттеджи, утопающие в садах. Многие сотни белоснежных, как чайки, яхт распластались по бухте.
Мелкая рыба в этом году обошла фиорды Норвегии из-за холодной погоды. Улов не удался. Суда приходили пустыми. Консервные фабрики сократили производство почти в пять раз. Над консервной промышленностью Ставангера навис кризис. Рабочие заняты лишь два часа в день.
