Человек свиты | страница 5
– Какой счёт?
– Ноль – ноль, – охотно отвечает муж.
Вика думает, вот их суть[12]: мужики смотрят своё ноль – ноль. Вика идёт к столу, зовёт мужа и сына ужинать.
– Что ты говорила про лето? – спрашивает муж. – Мы же решили (он жуёт[13]), что едем все трое (жуёт) в ваш пансион в Подмосковье (жуёт)…
– В это лето едем.
– А что может измениться?
– Всё бывает.
– До будущего лета дожить надо! – он уходит от забот, с аппетитом продолжает есть. А Вика нервничает. Если перемены, если не будет солнечного местечка, она сделается такой же, как муж.
Поздним вечером звонит телефон. Аглая Андреевна, извинившись за позднее время, просит Вику зайти к ней завтра: надо помочь, поговорить. За чаем. (О Родионцеве ни слова.)
У Вики легко на сердце[14]: простила! – хоть и не знает, в чём была виновата. В голове как от вина легко, она улыбается, она придёт, она обязательно придёт. Она воркует[15] в телефонную трубку. Однако товарищ – это товарищ[16], и Вика спрашивает у Аглаи Андреевны:
– А Митя тоже завтра будет?
– Милая Вика, не создавайте проблем. Я жду только вас.
– Я понимаю. Извините… – лепечет[17] Вика. Они прощаются, пожелав друг другу спокойной ночи.
Муж смеётся.
– Ну видишь, всё хорошо.
Муж ложится спать, тишина; сынишка уже давно спит. А Вика думает: позвонить ли Родионцеву?
Она долго обдумывает всю ситуацию. Однако ночь всё ближе. Чувство приятельства побеждает. Как бы за спиной[18] Аглаи Андреевны она звонит Родионцеву и сообщает, что завтра её позвали, а его – нет.
– Был у тебя какой-то промах[19], Митя, вот только какой?
2
После её звонка Родионцев ищет этот промах. Он находит два случая, которые он внимательно и аккуратно анализирует. Родионцев их называет чаепитие-один и чаепитие-два.
В первом была (скажем так) вольность. Известно, что Аглая Андреевна в молодости боготворила[20] их директора. Говорили, что у них был роман. Внешне либеральная, смелая на язык[21], она втайне всё ещё могла боготворить его. А он, Родионцев, сказал: «Вот ещё![22] Будет наш директор думать и помнить о Птицыне!»[23] Аглая Андреевна негромко сказала: «Он думает и помнит о всех». Родионцев не отреагировал. «Ну вот ещё, станет он помнить о… Птицыне!» – продолжал он упрямо. Аглая Андреевна вдруг тихо произнесла: «Уверяю вас, он помнит о всех…» Вика сделала знак, он замолчал, а Вика, помогая, быстро стала говорить о другом.
