Вечером того апрельского дня 1917 года особый поезд, проделавший большой путь через разорванную войной Европу, прибыл на Финляндский вокзал в Петрограде. Началась Пасхальная неделя. Газеты не выходили, заводы не работали. Но революционный город устроил пассажирам, прибывшим из далекой заграницы, торжественную встречу.
Надежда Константиновна Крупская вспоминала, что ее муж этого совершенно не ожидал. Накануне с финско-шведской границы он телеграфировал сестрам, чтобы не забыли встретить и заодно оповестили товарищей по партии: «Приезжаем понедельник ночью. Сообщите «Правде».
Владимир Ильич Ленин не предполагал, что его ждут. Вообще не знал, как его примут. Он не был на родине десять лет. Все эти годы на чужбине он оставался всего лишь лидером небольшой эмигрантской группы. Плохо представлял себе, что творится в России после Февральской революции. Потому они с женой были потрясены приемом.
«Встречать его пришли тысячи рабочих и работниц, – рассказывала Крупская. – Вся площадь перед Финляндским вокзалом была залита народом. Площадь освещалась движущимися лучами прожекторов. На перроне стоял, выстроившись вдоль всей платформы, почетный караул».
Играли три оркестра! Спели «Варшавянку», «Замучен тяжелой неволей» и «Интернационал» – по просьбе Ленина. Владимир Ильич внезапно осознал, что он, много лет томившийся в эмиграции, – народный вождь, чье слово значимо для огромного числа людей. Значит, есть кому воплотить в жизнь идеи, которые он вынашивал почти два десятилетия. В этот день решилась судьба России.
В эмиграции русские революционеры ощущали себя вполне уютно.
«В те времена безоговорочно соблюдалось право на политическое убежище, – с грустной иронией писала уже после революции вынужденная бежать от большевиков княгиня Зинаида Шаховская. – Ни Франция, ни Англия, ни Швейцария не думали о выдаче или хотя бы о высылке врагов царского режима. Охранка и не помышляла о политических похищениях, вошедших в обычай при Советах. Те, кто занят за рубежом организацией в России государственного переворота, – совершенно спокойно курсируют через границы и смеются над жандармами. Тирания царизма в свете всех прочих, более поздних тираний выглядит вполне безобидной».
После Февральской революции Ленин отчаянно стремился в Россию. Было два пути – через Англию и через Германию. Понимал: англичане (союзники России) откажутся пропустить русских социалистов, противников войны, через свою территорию. Так, может быть, немцы по той же причине пропустят?
