Но обычно такие мысли посещали Т'Альдина под конец походов, когда скорый отдых становился достаточно приятной перспективой, и объекты его жгучей неприязни так и оставались в неведении о том, как сильно их ненавидят. Вот и сейчас он в последний раз попытался представить себе, как будет меняться лицо Заар'Ти в тот момент, когда чуть пониже ее ребер вонзится кинжал или сразу пару их, и прогнал эту сладкую мысль прочь. Впереди — поворот, за ним ворота заставы, за ними — родной На'ирризанд…
— Тысяча йоклол!! — выругался внезапно командир, свернув за поворот.
Т'Альдин свернул следом за ним и тоже застыл.
Ворота основательно засыпало обвалом, не совсем наглухо, часть створок видно, но открыть точно не выйдет. А перед обвалом сидел, прислонившись спиной к валуну и свесив голову на грудь, старший учитель С'Лейд.
На звук сдавленных проклятий и недоуменных возгласов он шевельнулся и поднял голову. Лицо его потеряло здоровый темно-серый цвет, вокруг глаз — круги, кожа покрыта струпьями, одно ухо отсечено.
— Наконец-то, — прохрипел С'Лейд, — я уж думал — не дождусь… Не подходите ближе. Аккурат, как вы ушли, в городе начался мор, выкосил тысячи в первые же сутки. Видимо, заразу принесли торговцы-дуэргары… Я хотел удрать, но уже на полпути к заставе понял, что болен…
— Но почему обвал?!
Т'Альдин только презрительно поморщился. Командир Лу'уд может и сведущ в военном деле, но в магии — нет. Характерные трещины на потолке — красноречивое свидетельство, что старший наставник обрушил свод тоннеля при помощи заклинания.
— Потому что все больны… Были. Теперь там, за воротами, только смерть и стоны последних умирающих… Охранников заставы пришлось перебить — они тоже заразились… Вам больше нет пути сюда. Город уже не существует, превратившись в кладбище непогребенных… Т'Альдин, слушай меня внимательно. Единственный способ спастись для вас — выйти на поверхность… Если выйти из леса на равнину и идти в том направлении, куда уходит солнце — через двадцать переходов будет огромный горный массив, а под ним есть несколько городов. Будете спасены, если дойдете туда…
Его голова поникла, и Т'Альдин понял, что старший наставник мертв.
Десять ударов сердца прошли в тишине, затем весь отряд — четырнадцать глоток — принялся вполголоса галдеть. Кто ругался, кто растерянно вопрошал, что делать дальше. Т'Альдин молчал, пытаясь прикинуть, как быть. Старший наставник оказал им огромную услугу, помешав зараженным беженцам встретиться с возвращающимся отрядом. Интересно, чем он руководствовался? Если знал, что болен и жить остается всего ничего — зачем было напрягаться? Ведь никто в отряде не приходился ему родней… Мотивы, по которым С'Лейд каким-то образом перебил охрану и обрушил тоннель, вряд ли кому-то могут быть понятны, но Т'Альдин имел основания полагать, что знает хотя бы приблизительный ответ.
