- Так Кирина и Малена давно на ногах, а Златан в поле, сейчас вернётся, ходит по утрам в поле в росе катается как конь, а потом бегает, резвится высыхая.
В этот момент в створках ворот показался Сван с большим свёртком в руках.
- Вот, воевода, как ты приказал, только доспех не наш я взял, а тот, что в бою сняли со знатного степняка. Добротный, обшитый металлическими пластинами доспех, да и штаны кожаные хорошей выделки. Негоже быть в доспехе, а внизу сверкать крестьянскими портками.
- Правильно ты рассудил, Сван, передай свёрток хозяину, и выдвигаемся на струги. Собирай людей и веди к реке.
- Добре, воевода, - и Сван пошёл к воинам, которые собрали шатры и, связав их, ждали дальнейшей команды.
На крылечко вышли Златан, Кирина и его сестрица. Когда вернулся в дом сын, Вотан не заметил, но обрадовался, что не будет заминки от ожидания его возвращения с поля.
- Вот и ладно, кажется, всё собрались, - Сагой подошёл к крыльцу и ласково заговорил, обращаясь ко всем сразу. - Мне и воинам моим, приятно было спасти вас от степняков, помочь восстановить сгоревшие постройки, но это малая толика того, что стоит ваш вклад в судьбу Златана. Уедет он со мной, но узнав, услышав его рассуждения о жизни, знаю, не навек прощаешься ты сынок с мамой и отцом твоими, да и не только потому, что оставляешь родных своих и не сможешь жить долго вдали от них. Видел я, как смотрите вы с Маленой друг на друга, да и знаете теперь что не брат и сестра вы и чувства ваши чисты и невинны. Прощайтесь и в дорогу! - Златан вспыхнул, его лицо сделалось пунцовым, а Малена залившись краской, закрыла лицо руками.
Вотан подошёл к Златану, обнял его крепко и тихо на ухо сказал:
- Ты езжай, сын, за нас не беспокойся, я ещё не старый и со всем в доме и по хозяйству справлюсь. А ты береги себя в дороге и не забывай нас с мамой и Маленой. - Златан ещё сильнее прижался к Вотану, но ничего не ответил, промолчал. И это молчание было красноречивее всяких слов. Отпустив сына, Вотан отошёл в сторону, и к сыну кинулась Кирина. Когда мать отошла, Златан сказал воеводе и родителям:
- Мама и папа, проводите воеводу, а мне надо проститься с сестрицей, я догоню вас!
- Добре, сынок, простись и догоняй нас. - Все повернулись и пошли с подворья. А Златан повернулся к Малене и, теряя голос, произнёс.
- Прав воевода, узнав, что мы не брат и сестра, загорелось пламя внутри меня ещё сильнее, как будь-то, исчезла преграда, и пропал страх греха. Люблю я тебя, Маленушка и уезжать мне от тебя как сердце разорвать надвое. Давно люблю тебя, только не мог сказать тебе этого, грех бы был страшный. Теперь говорю, ведь не могу уехать не открывшись. Прости, если обидел или смутил своими словами. - И Златан протянул Малене руку. Она, сорвавшись с места, кинулась к Златану и, прижавшись к его груди, затихла как мышка. Затем он услышал её едва слышимые слова:
