— Мне кажется, ты несправедлив. Профессор Думбльдор посчитал, что Чаруальд — лучший претендент на эту должность…
— Скажи лучше, единственный, — ответил Огрид, протягивая ей и Гарри тарелку паточных помадок. Рон спазматически кашлял над тазом. — Единственный, и всё тут. Попробуй найди кого — никто с силами зла дела иметь не хочет. Работенка-то гиблая. Стали уж думать, сама должность заколдована. И правда — разве ж кто поболе года продержался? То-то. Лучше расскажите, кого это он хотел проклясть? — спросил Огрид, кивая на Рона.
— Малфой обозвал Гермиону… я так понял, очень нехорошо, все аж взбесились.
— Ещё как нехорошо, — прохрипел Рон, и его бледное вспотевшее лицо появилось над столом. — Малфой обозвал её мугродьем, Огрид…
Рон снова нырнул под стол — пошла очередная волна слизняков. Огрид разъярился.
— Дрянной паршивец! — зарычал он, глядя на Гермиону.
— Паршивец, — согласилась она. — Но я не знаю, что это значит. Я, конечно, поняла, что это грубое оскорбление…
— Оскорбительнее не придумаешь, — выдавил Рон, снова появляясь на поверхности. — Мугродье — это очень грубое название для тех, у кого родители муглы — ну, с неколдовской кровью. Есть колдуны — вот Малфоева семейка, например, — котоpыe числят себя выше других, потому что у них, что называется, чистая кровь. — Рон слабо икнул и отхаркнул на ладонь маленького слизнячка. Выбросил его в таз и продолжил: — В смысле, все остальные понимают, что не важно, какая там у кого кровь. Ты на Невилла Лонгботтома посмотри — происхождение колдовское дальше некуда, а он котёл норовит вверх дном поставить.
— И не изобрели ещё такого заклинания, которое не по силам нашей Гермионе, — гордо добавил Огрид.
Щёки у девочки сделались цвета фуксии.
— Это слово — отвратительное, — сказал Рон, трясущейся рукой вытирая пот со лба. — Мугловый род, видите ли. Плебеи. Смешно! И вообще, в наше время большинство колдунов — полукровки. Мы бы вымерли, если б не вступали в браки с муглами.
Его снова затошнило, и он исчез под столом.
— Ну, я тебя не виню — я б и сам на него наслал чего похуже, — Огрид заговорил громче, чтоб слышно было за стуком слизняков по стенкам таза. — Но, может, и хорошо, что палочка твоя забастовала. Ты сам покумекай, чего бы сталось с Люциусом Малфоем, если б на сыночка наложили проклятие. Хотя б никакой беды тебе не будет.
Гарри хотел сказать, что когда из тебя валятся слизняки — это беда похуже многих, но не смог: помадка склеила ему челюсти.
