— О, здравствуйте! — радостно вскричал Чаруальд, лучезарно улыбаясь собравшимся. — А я вот показывал профессору Спарж, как правильно лечить Дракучие ивы! Но мне бы не хотелось, чтобы у вас создалось впечатление, будто я лучше её разбираюсь в гербологии! Просто в путешествиях мне не раз доводилось встречаться с этими экзотическими деревьями…
— Сегодня теплица номер три, мальчики-девочки! — сказала профессор Спарж. Обычно весёлая и незлобивая, она была явно раздражена.
Раздались заинтересованные шепотки. Первоклассники работали только в теплице номер один, а в третьей содержались растения куда любопытнее и опасней. Профессор Спарж сняла с пояса большой ключ и отперла дверь. До Гарри донёсся запах влажной земли и удобрений, смешанный с тяжёлым ароматом огромных, размером с зонтик, цветов, свисавших с потолка. Гарри шагнул было за Роном и Гермионой внутрь, но тут его настигла рука Чаруальда.
— Гарри! Хотел с тобой поговорить… Вы ведь не возражаете, если он на пару минут опоздает, милая Спарж?
Судя по недовольной гримасе, профессор Спарж возражала, да ещё как, но Чаруальд сказал:
— Вот и славно, — и захлопнул дверь теплицы прямо ей в лицо. — Гарри, — произнёс он затем и покачал головой, а его большие белые зубы засверкали в солнечном свете. — Гарри, Гарри, Гарри.
Даже не пытаясь ничего понять, Гарри молчал.
— Когда я узнал… да что говорить, всё это целиком моя вина. Готов был сам себе дать пинка.
Гарри не имел ни малейшего представления, о чём речь, и уже собрался признать это вслух, но Чаруальд продолжил:
— Я был в шоке, в натуральнейшем шоке! Прилететь в «Хогварц» на машине! Разумеется, я сразу понял, отчего ты так поступил. Так наивно, так очевидно. Гарри, Гарри, Гарри.
Поразительно, как ему удавалось даже молча демонстрировать все свои великолепные зубы.
— Это ведь из-за меня ты тоже возжаждал славы? — сказал Чаруальд. — Я тебя заразил. Из-за меня ты попал на первую полосу — и захотел попасть туда снова.
— Да нет, профессор, просто…
— Гарри, Гарри, Гарри, — перебил Чаруальд, ухватив его за плечо, — я всё понимаю. Совершенно естественно, вкусив однажды, желать ещё, — и я виню себя в том, что, образно говоря, поднёс тебе первый глоток. Слава ударила тебе в голову — но, видишь ли, мальчик, нельзя же летать на машинах ради того, чтобы тебя заметили. Успокойся, приди в себя, хорошо? У тебя впереди уйма времени. Да, да, знаю, о чём ты думаешь! «Хорошо ему говорить, он сам давно уже всемирно известный колдун!» Но в двенадцать лет я тоже был никто, ничто и звать никем — как ты сейчас. Даже хуже — о тебе хоть кто-то что-то слышал, про эти твои дела с Тем-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут! — Он бросил взгляд она шрам-молнию у Гарри на лбу. — Понятно, понятно, это тебе не премия журнала «Ведьмополитен» за самую обаятельную улыбку пять раз подряд, как в моём случае, но ведь это только
