— Пароль? — спросила дама.
— Э-э-э… — протянул Гарри.
Поскольку они ещё не виделись со старостой «Гриффиндора», новый пароль был им неизвестен, но помощь не замедлила прийти; позади они услышали торопливые шаги, обернулись и увидели Гермиону.
— Вот вы где! Куда это вы пропали? Ходят нелепейшие слухи — кто-то сказал, вас исключили за то, что вы разбили летающую машину…
— Исключить-то нас не исключили, — успокоил её Гарри.
— Ты хочешь сказать, вы и вправду сюда прилетели? — воскликнула Гермиона тоном профессора Макгонаголл.
— Давай ты обойдёшься без нотаций, — нетерпеливо заявил Рон, — и скажешь пароль.
— Пароль «скворец новозеландский», — отмахнулась Гермиона, — но не в этом дело…
Речь её, однако, была прервана, потому что портрет Толстой Тёти открылся, как люк, и раздался гром аплодисментов. Оказалось, никто в «Гриффиндоре» ещё не спал. Народ столпился в круглой гостиной, даже забрался на кривобокие столики и на мягкие кресла, чтобы лучше видеть героев дня. Чьи-то руки втащили Гарри с Роном в дыру за портретом. Гермионе пришлось карабкаться самой.
— Ве-ли-ко-леп-но! — орал Ли Джордан. — Классно! Какой полёт! Приземление на Дракучую иву! Об этом будут вспоминать потомки!..
— Молодец, — сказал Гарри какой-то пятиклассник, с которым он никогда раньше не разговаривал; кто-то одобрительно хлопал Гарри по спине, будто он только что выиграл марафон.
Фред с Джорджем протиснулись сквозь толпу и хором спросили:
— Что ж мы-то не полетели на машине?
Рон, заалев лицом, смущённо улыбался. Однако Гарри заметил одного человека, который совершенно не радовался вместе со всеми. Перси возвышался над возбуждённой стайкой первоклассников и, похоже, собирался подойти и как следует отругать Рона и Гарри. Гарри ткнул Рона под рёбра и кивнул на Перси. Рон тут же всё понял.
— Мы наверх — очень устали, — сказал он, и оба героя стали пробираться к боковой двери, что вела к винтовой лестнице в спальни.
— Пока! — крикнул Гарри Гермионе. Та хмурилась не меньше Перси.
Обоих вовсю хлопали по спине, пока им не удалось добраться до двери и обрести покой на лестнице. Взбежав на самый верх, они оказались перед своей прошлогодней спальней — табличка теперь гласила «ВТОРОЙ КЛАСС». В знакомой круглой комнате с высокими узкими окнами стояли пять кроватей под балдахинами красного бархата. Сундуки уже принесли и поставили у изножья кроватей.
Рон виновато улыбнулся:
— Я знаю, что не должен гордиться и всё такое…
Дверь распахнулась, и вбежали ещё трое второклассников «Гриффиндора»: Шеймас Финниган, Дин Томас и Невилл Лонгботтом.
