Через три дня порядки не смягчились, и выхода Гарри не видел. Он лежал на животе, горестно смотрел сквозь решётку на заходящее солнце и гадал, что же с ним теперь будет.
Какой смысл колдовать, чтобы освободиться, если за это его исключат из «Хогварца»? Но жить на Бирючинной улице тоже больше невозможно. Дурслеи узнали, что им не грозит проснуться однажды утром мышами или лягушками, — Гарри лишился последнего своего оружия. Может, Добби и удалось спасти его от ужаснейших событий в «Хогварце», но, если дела пойдут так и дальше, он всё равно помрёт с голоду.
Хлопнула дверца — рука тёти Петунии протолкнула внутрь миску супа из консервов. Гарри, у которого давно подводило живот, соскочил с кровати и схватил миску. Суп был холодный как лёд, но Гарри всё равно выпил залпом половину. Потом вывалил Хедвиге в кормушку овощи, похожие на мокрые тряпки. Сова нахохлилась и посмотрела на хозяина с глубочайшим отвращением.
— Нечего клюв воротить — ешь что дают, — сурово сказал Гарри.
Он поставил пустую миску на пол рядом с дверцей и снова лёг на кровать. Почему-то теперь он был голоднее, чем до супа.
Предположим, через месяц он ещё будет жив. Но если он не приедет в «Хогварц»? Пришлют кого-нибудь узнать, что с ним случилось? Смогут заставить Дурслеев его отпустить?
Комната погружалась в темноту. Истерзанный бесплодными размышлениями, вопросами без ответов и голодным бурчанием в животе, Гарри провалился в беспокойный сон.
Ему приснилось, что он сидит в зоопарке, в клетке с табличкой «НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИЙ КОЛДУН». Люди глазеют на него сквозь решётку, а он, изголодавшийся и ослабевший, лежит на соломе. В толпе он различает лицо Добби и зовёт его, просит о помощи, но Добби кричит: «Гарри Поттер здесь в безопасности, сэр!» — и исчезает. Появляются Дурслеи. Дудли трясёт прутья и потешается над Гарри.
— Прекрати, — бормотал Гарри, пытаясь избавиться от навязчивого грохота, — оставь меня в покое… уйди… я спать хочу…
Он открыл глаза. В зарешёченное окно светила луна. И кто-то действительно глядел на него из-за прутьев — кто-то веснушчатый, рыжий, длинноносый.
Рон Уизли.
— Рон! — только и сумел выдохнуть Гарри, подкравшись к окну и подняв раму, чтобы можно было говорить через решётку. — Рон, как ты… откуда ты…
Тут челюсть у него так и отвисла: мозг наконец вобрал в себя всю невероятность происходящего. Рон высовывался из заднего окна старого бирюзового автомобиля, припаркованного
