— Говорю вам, я видел, как это дерево шевельнулось! — настаивал Пакстон.
Герера поднялся.
— Это дерево? — спросил он Пакстона.
— Да. Посмотри, оно даже не похоже на остальные. Другой рисунок коры…
Неуловимым отработанным движением Герера выхватил из кобуры бластер «Марк-2» и трижды выстрелил. Дерево и кустарник на десять метров вокруг него вспыхнули ярким пламенем и рассыпались в прах.
— Вот уже никого и нет, — Подытожил Герера.
— Я слышал, как оно вскрикнуло, когда ты стрелял.
— Ага. Но теперь-то оно мертво, — успокаивающе произнес Герера.
— Как заметишь, что кто-то шевелится, сразу скажи мне, и я пальну. А теперь давайте соберем еще немного изумрудиков, а?
Пакстон и Стелмэн подняли свои ранцы и пошли вслед за Герерой по тропе.
— Непосредственный малый, правда? — с улыбкой промолвил Стелмэн.
Дрог медленно приходил в себя. Огненное оружие мираша застало его врасплох, когда он принял облик дерева и был совершенно незащищен. Он до сих пор не мог понять, как это случилось. Не было ни запаха страха, ни предварительного фырканья, ни рычания, вообще никакого предупреждения! Мираш напал совершенно неожиданно, со слепой, безрассудной яростью, не разбираясь, друг перед ним или враг.
Только сейчас Дрог начал постигать натуру противостоящего ему зверя.
Он дождался, когда стук копыт мирашей затих вдали, а затем, превозмогая боль, попытался выпростать оптический рецептор. Ничего не получилось. На миг его захлестнула волна отчаянной паники. Если повреждена центральная нервная система, это конец.
Он снова сосредоточился. Обломок скалы сполз с его тела, и на этот раз попытка завершилась успехом: он мог воспрять из пепла. Дрог быстро провел внутреннее сканирование и облегченно вздохнул. Он был на волосок он смерти. Только инстинктивная квондикация в момент вспышки спасла ему жизнь.
Дрог задумался было над своими дальнейшими действиями, но обнаружил, что потрясение от этой внезапной, непредсказуемой атаки начисто отшибло память о всех охотничьих уловках. Более того, он обнаружил, что у него вообще пропало всякое желание встречаться со столь опасными мирашами снова…
Предположим, он вернется без этой идиотской шкуры… Командиру можно сказать, что все мираши оказались самками и, следовательно, подпадали под охрану закона об охоте. Слово Юного Разведчика ценилось высоко, так что никто не станет повергать его сомнению, а тем более перепроверять.
Но нет, это невозможно! Как он смел даже подумать такое?!
