Дом-то у меня частный, только двор на трех хозяев. К соседям Рекс привык, с Семеновых дочкой играется даже, а Зильберштейнов немного побаивается и, когда я не вижу, ссыт им под крыльцо. Я-то на самом деле вижу все, только молчу, потому как тоже Зильберштейнов, знаете ли, не очень уважаю.
Ну так вот. Сидим мы как-то с Рексом во дворе, я на корточках, а он на своей собачьей заднице. Команды отрабатываем.
— Лапу. — говорю я и протягиваю правую руку, а Рекс пытается мне за спину заглянуть, где в левой руке любительской двести грамм в кулечке порезаны. — Лапу!
Рекс нехотя лапу поднимает, а сам носом шмыг-шмыг.
— Другую! — говорю я и Рекс задумывается, мол одну уже дал, как теперь вторую давать, ведь так и опору потерять можно.
Тут-то калитка и хлопнула.
Я только обернуться успел и увидеть, как во двор Бердиков зашел, Иван Борисыч. Он на соседней улице живет, ихняя семья с Зильберштейнами дружит, вот он и пришел в гости, да не один, а с супругой.
Рекс меня чуть не сбил, когда к калитке бросился с лаем.
— Стоять! — кричу. — Рекс, ко мне! Ко мне! Рядом!
Да какой там рядом… Вижу, Иван Борисыч к крыльцу обоссаному прижался, а супруга его, дама в возрасте и в весе, рядом на скамейку Зильберштейнов забралась и сумочкой отмахивается. А Рекс рычит, лает, вот-вот цапанет кого-нибудь из них. Даром, что молодой, а зубы-то имеются.
Бегу туда. Кричу:
— Фу! Рекс, ко мне! Ко мне!
Супруга Бердикова визжит, сам Иван Борисыч то краснеет, то белеет — эмоциями фонтанирует. Добежал, за ошейник Рекса схватил, еле оттянул.
— Извините, — говорю, — Иван Борисович. Не уследил.
Иван Борисыч от крыльца отлип, супруге своей помог со скамейки спуститься и говорит мне так наставительно:
— Нехорошо на мирных людей собак травить. И вообще, с собакой вон, в лесу лучше гулять.
Ну и по крыльцу к Зильберштейнам, на звонок жмет побыстрее. Рекса я за ошейник-то держу, а он все порыкивает, показывает, что мол стоит тут на страже двора не хуже, чем ФСО у Белого Дома.
Я его на поводок и в лес повел. Иду значит, весь себе такой хмурый, а Рекс рядом плетется. Остановились на какой-то полянке, я поводок отстегнул, а Рекс бегать не стал, почуял, что разговор у нас сейчас серьезный будет.
Я значит посмотрел в его глаза собачьи и говорю:
— Ты что ж делаешь? Ты знаешь, кто такой Иван Борисыч?
Хотя откуда ему знать? Молчит Рекс.
— Я тебе объясню. — продолжаю я. — Ты еще не забыл про те сто пятьдесят килограмм крахмала, что я у тебя на реализацию взял?
