.
Никакой это оказался не бандит, не пьяный хулиган, а вполне себе приличный юноша из той самой компании, что веселилась сейчас в библиотечном бараке. Юноша был обыкновенный, среднего роста, с невыразительным, немного курносым лицом, на которое упрямая, трудно укротимая интеллигентность наложила свой не всегда уместный отпечаток. Кто сказал, что интеллигентность лица – хороший признак? Отнюдь. Интеллигентные лица нередко подводят своих обладателей, отправляя их в разряд слабаков и зануд, не стоящих внимания простых, сильных и уверенных в себе граждан, которых на свете, слава богу, много больше, чем этих хлюпиков.
Как бы там ни было, юноша обладал непримечательным интеллигентным лицом, и, более того, Ира успела уже выделить его из общей молодежной компании, потому что он хоть и пил вместе со всеми, и танцевал, и даже подпевал, если случалось пение, но не балагурил, не кривлялся, не привлекал к себе внимание скабрезными шуточками – короче говоря, держался скромно, а скромность, как известно, украшает человека. Поэтому она обрадовалась не только тому, что избежала опасности, но и тому, что встретила симпатичного человека.
– О! – сказал он, улыбаясь. – Кажется, эта девушка из местной библиотеки. Гуляешь?
– Ага, – ответила Ира. – Ты вроде тоже оттуда? Тоже гуляешь?
– Гуляю.
Разговор получался настолько интересный, что впору было заговорить о погоде. Ира и заговорила:
– Как холодно, да? По-моему, уже мороз.
– Точно, мороз, – в голосе парня появилась скука. – А что же ты мерзнешь здесь, а не греешься в теплой культурной компании?
– Да так. А ты почему?
– Тоже да так.
Дальше последовала пауза.
– Смотри, – злясь, что продолжает этот никчемный разговор, сказала Ира, – лужи замерзли.
Она подошла к краю лужи и ударила пяткой сапога. На замерзшей поверхности образовалась белая сахарная лунка, от которой побежали в стороны концентрические круги.
– Мороз, наверно, сильный, – упорно развивала тему Ира. – До дна промерзло.
– Нет, не до дна. Это ты с краю бьешь, где мелко. А в середине только тонкая корочка.
Ира подбежала к середине лужи и ударила пяткой. Сильно ударила, от злости. Тонкая поверхность льда с хрустом лопнула, и мутная грязная вода вырвалась наружу фонтаном, забрызгав подошедшего некстати юношу с головы до ног.
– Ой! – вскричала Ира. – Ой, извини, я не хотела, честное слово.
Он раздраженно сбивал капли с куртки, старательно, демонстративно. И вдруг улыбнулся.
– Да ладно. Куртка грязнущая, все равно стирать. А ты говоришь – мороз. Это только цветочки. Зима пугает, а мы не боимся, – и всей ступней пнул обманчивую лужу.
