– Я покидаю этот проклятый дом, – объяснил Ленсборо. – Возвращаюсь в Стэнторн. Вы со мной?
– Как-то неожиданно.
– Мы пробыли здесь неделю. На больший срок я не соглашался.
– Но… – Стивен нахмурился, – вы так и не сделали предложения.
– Я решил, что по этому поводу напишу сэру Томасу из Стэнторна. Итак, вы едете со мной?
– В такой ранний час? Неужели нельзя хотя бы позавтракать?
– Ни в коем случае. Я уезжаю немедленно. Позавтракаю по дороге.
– Простите, Ленсборо, но я хочу еще поспать. – Стивен лег и укрылся одеялом до подбородка. – Я уже не в армии и чувствую потребность спать ночью не просыпаясь и принимать пищу регулярно и в удобной обстановке, в тепле и уюте.
– Как хотите. Жду вас сегодня в Стэнторне.
– Может быть, я и приеду, – послышался приглушенный голос из-под одеяла. – А может, еще задержусь здесь. Или вернусь в Лондон. Я принял ваше приглашение только потому, что решил понаблюдать за вашим необычным ухаживанием. Мне показалось, что это будет забавно. Но, откровенно говоря, последние несколько дней ваши выходки больше не забавляют меня.
На следующее утро Эстер спустилась к завтраку последней и узнала о том, что лорд Ленсборо уехал.
Она не спала всю ночь, наконец перед рассветом провалилась в сон и теперь чувствовала себя совершенно разбитой.
К счастью, все остальные были настолько поглощены неожиданным отъездом его светлости, что никто не обратил внимания на ее поздний приход. Она села на свое обычное место почти незамеченной, тетка и кузины забрасывали несколько смущенного мистера Фаррара вопросами.
И хотя она испытала некоторое облегчение оттого, что теперь ей не придется раскрывать ему тайну рождения Лины, поступок лорда Ленсборо ей не понравился. Как это для него типично! В своем высокомерии, эгоизме и бессердечии он не посчитал нужным объясниться с кузинами.
Рядом с ее тарелкой лежало письмо. Не узнав почерка, Эстер взломала печать и первым делом посмотрела на подпись. Лайонел!
«Дорогая Эстер! Знаю, вы, наверное, еще злитесь на меня за небольшую попытку отомстить вам, когда я показал всем вашу незаконнорожденную племянницу. Но я ничего не мог с собой поделать. Мне стало очень больно оттого, что вы не отвечаете на мои чувства взаимностью. Признаю, я поступил импульсивно. Но, надеюсь, вы поверите мне, когда я скажу: вы по-прежнему много значите для меня. И по этой причине я считаю нужным написать вам и настоятельно просить вас прийти ко мне в дом священника, чтобы обсудить дело, связанное с благополучием Лины. Знаю, что эта девочка дорога вам, и прошу вас ради нее отбросить всякую враждебность, какую вы, возможно, ко мне питаете. Буду готов принять вас в любое время после одиннадцати.
