Несмотря на то что дети обучались только у нее и всего раз в году, в то время как их табор стоял на Богородицыном лугу, два мальчика явно с толком употребили прошедшие месяцы.
– Стоит постараться ради любого преимущества, какое мы получим перед англичанами, – с хитрым видом заметил один из них, прекрасно зная, что в жилах леди Эстер нет ни капли цыганской крови. – Если мы сумеем читать их письмо, а они по-прежнему не будут знать наших знаков и обычаев, мы получим над ними преимущество, верно?
Эстер уже закончила урок, когда Джай, стуча каблуками, поднялся в фургон и просунул голову в верхнюю половину двери.
– Англичане, – задыхаясь, проговорил он. – Мужчины. Целая группа всадников! Леди Хетти, могут быть неприятности.
Их взгляды встретились. Неприятности могли ждать не только цыган, которые часто становились жертвами чрезмерно подозрительных местных жителей, но и ее саму, если ее застанут здесь. Эстер встала.
– Джай, я буду рядом, – заверила она его. – Они ничего не посмеют вам сделать, пока я здесь.
– Я сама все соберу. – Эм принялась собирать карандаши, разбросанные по полу. Подхватив Лину, Эстер кивнула, чтобы показать, что она поняла нежелание Эм показывать свое лицо. Хотя дочь священника часто посещала бедных прихожан, многие наверняка решат, что ей не стоит поощрять банду мошенников и бродяг задерживаться в пределах прихода.
Выйдя из фургона, Эстер заметила группу всадников, которая выехала из рощи и остановилась на краю луга.
У нее перехватило дыхание, когда она узнала лорда Ленсборо, мистера Фаррара, Джулию…
Все они смотрели на нее, широко раскрыв глаза, такие же ошеломленные, как и она.
– Эстер, – с трудом выговорила Джулия, – что ты здесь делаешь?
Когда Эстер в ужасе застыла, Лина поняла, что чужаки представляют какую-то угрозу, и крепче обхватила Эстер за шею. Что ей сказать?
Дядя Томас взял с нее слово, что его дочери никогда не узнают о ее родстве с цыганским кланом. И теперь, увидев выражение крайнего отвращения на лице лорда Ленсборо, она поняла, почему представители знати не желают ничего знать о так называемых «отбросах общества» и не подпускают к ним своих родственниц. В его глазах она столь вопиющим образом нарушила все условности, что пути назад для нее уже не было…
– Я могла бы задать вам тот же вопрос, – вызывающе ответила она, целуя Лину в щеку, чтобы дать девочке понять, что гнев незнакомцев направлен не на нее.
Эстер поставила Лину на землю, девочка прижалась к ней. Пока остальные мужчины табора медленно подступали к незнакомцам, Джай спустился со ступенек своего фургона и подошел к Эстер; Лина очутилась между ними.
