— Настрой девочкам хорды! — приказал он. — Восемь, минимальный комплект. Поставь распределенное управление. Обучи пилотов основным гаммам. На все тебе… через сколько, вы полагаете, Штерн заявится?
— Ай! — вдруг сказала амазонка.
— Я отряхнуть, юбка в пыли и спина… — страшно смутился стрелок.
— А… продолжай.
Офицер огромным усилием воли оторвал взгляд от занимательнейшей сценки.
— Через неделю, — сообщил Буревой хмуро.
— Сержант Стрежевой, на все про все тебе неделя. Выполнять.
— Я‑то выполню! — пробурчал пилот. — А как они стрелять будут? При гармонично синхронизированной восьмерке нельзя отбирать мощность на трассеры сверх заводских установок! А без отбора мощности из наших мелкашек только автоматы крошить да бакены!
— А вы как SS крошили? — подала голос белокурая комэск-1.
— А мы укрупненные трассеры присобачили! — признался стрелок.
— Укрупненные несовместимы с «Чертями»! Принципиально несовместимы!
— Жить захочешь, совместится.
— Да? Как‑то слишком просто у вас! — подозрительно заметила чернявая. — На вранье похоже! Или… на «тринадцатого».
И красавица пристально уставилась на беспечного стрелка.
— Поддерживаю! — нахмурился офицер. — Ох, доберусь я до вас. Но пока что некогда. Огневой, продемонстрируешь, как укрупненные трассеры… присобачиваются, пусть посмотрят. И я посмотрю.
— Я где столько возьму?
— А где хочешь. Я верю в твои таланты.
— Где хочешь — это в арсенале, — угрюмо сказал стрелок. — А его только десантом штурмовать.
— Штурмуй. За нами ходила охрана из десантуры? Старшина договорится, пусть на дело поработают.
— Кэп, ты понимаешь, что сейчас сказал? — подал голос старшина. — Штурм арсеналов для тебя означает не штраф-эскадру, а сразу расстрел. На месте.
— Понимаю, — безрадостно усмехнулся офицер. — Знаешь, как лучше? Можешь занять мое место.
Старшина подумал — и четко кинул руку к пилотке:
— Есть договориться с десантурой, есть захватить арсенал.
— Ребята, на вас психушка накатила или… — недоуменно начала чернявая.
— Не придуривайся, Сашка, все ты понимаешь! — поморщилась белокурая комэск-1. — Флот на грани уничтожения, нам надо отбиваться от европейцев, и ребята делают, что могут.
— Да, я понимаю! Я понимаю, что на базе мятеж, что четыре придурка сами в него лезут и нас тащат под расстрел, а руководство, гниды, только нас лапают да меж собой грызутся, и… тебе девчонок не жалко? От всей эскадры нас сколько живых осталось?
— Нас «тринадцатый» спасет, — сказала сержант Милая и странно поглядела на старшину.
